13 января 1902 г. в газете «Россия» был опубликован фельетон известного писателя Александра Амфитеатрова «Господа Обмановы». В нем под видом описания родовой вотчины «Большие Головотяпы, Обманово тож» и его хозяина Ники-милуши содержалось более чем очевидное обличение правящей династии Романовых и самого государя Николая II. После появления этого фельетона газета была закрыта, а его автор отправлен в ссылку.
Царствование императора Николая II было ознаменовано попытками проведения реформ, направленных на стабилизацию политической и социально-экономической обстановки в стране, которые в целом не увенчались успехом. Половинчатость и непоследовательность отличала и реформы в сфере церковного устройства. Однако, как справедливо отмечал на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года председатель Синодальной комиссии по канонизации святых митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий « церковная политика Императора не вышла за рамки традиционной синодальной системы управления Церковью. Однако именно в царствование Императора Николая II дотоле два века официально безмолвствовавшая церковная иерархия получила возможность не только широко обсуждать, но и практически подготовить созыв Поместного Собора.»1 Широко распространен и рассказ о том, что император Николай II якобы хотел сам стать Патриархом, с целью чего планировал по соглашению с императрицей оставить престол своему сыну и учредить при нем регентство из императрицы Александры и великого князя Михаила, и неофициально беседовал об этом с членами Синода2, но официально данный вопрос не обсуждался.
Адекватное толкование ветхозаветного текста — проблема, с которой столкнулась христианская Церковь с самого начала своего существования. Актуальная проблема экзегетического анализа Священного Писания (и книги Иисуса Навина, как составной части Священного Писания) отсутствие понимания основных методов толкования, а соответственно и малая изученность данных текстов.
Глобализация предполагает распространение системы ценностей, основанной на процессе потребления, постольку ценность человека в этой системе измеряется, если обратиться к известной дихотомии Э. Фромма «иметь или быть?», именно по шкале потребления, то есть не тем, кто он действительно есть, а тем, что он имеет, какими потребительскими символами владеет. Оказавшись вершиной ценностной иерархии, уровень потребления становится основным показателем, определяющим место человека в социальной структуре, и неминуемо превращается в индикатор его самооценки.
Весомым результатом влияния западного стандарта является стремление светского общества в России пересмотреть внутрисемейные отношения супругов, в том числе и роль женщины в семье. Речь идёт о таком явлении, как феминизм, с его стремлением к механическому нивелированию различий между мужчиной и женщиной.
Михаил Иванович Касторский — доктор философии, профессор всеобщей истории в Санкт-Петербургском университете.
Родился в 1809 году. Сын Ивана Алексеевича Касторского - причетника прихода Троицкой церкви села Кандаурово Юрьевецкого уезда Костромской губернии, а ныне - Пучежского района Ивановской области. Согласно краеведческой легенде, в возрасте полутора лет остался сиротой, был оставлен матерью на могиле скончавшегося отца, и взят на воспитание в семью местного дьячка Ивана Дмитриева, в которой и получил воспитание. По-видимому, это предание, связанное с трагической молодостью М.И. Касторского, легло в основу датировки 1809 года как года его рождения. Согласно сведениям "Провинциального Некрополя", впоследствии поставил на могиле отца памятник без дат.
Подробнее...С 1866 г. в части главного дома городской усадьбы Карцовых[1] размещалось Костромское общественное собрание (1866 – 1917), содержание которого, по утверждению В. Н. Бочкова, в основном, осуществлялось на штрафы, взимаемые за карточную игру в ночное время. В собрании читались публичные лекции, устраивались концерты. «Здесь имелась превосходно подобранная большая библиотека с читальным залом, куда выписывались десятки газет и журналов» [1, с. 73]. Как о «самой большой в городе библиотеке» вспоминал и большевик В. Н. Соколов: «Огромные шкафы во все стены до потолка. И ряды шкафов посреди комнаты, только узенькие между ними проходы оставлены. … Библиотека много лет собиралась. Ещё помещиками при крепостном праве. … Собиралась и существовала только для членов клуба» [14, с. 59 – 60]. О количественном и содержательном составе фонда библиотеки могут свидетельствовать каталоги прекрасной сохранности, последний из которых относится к 1906 г.[4]. Представляется небезынтересным обратиться к некоторым из литературных источников, составлявших библиотеку.
Подробнее...