Научно-организационная деятельность Ф. И. Успенского была также весьма разносторонней. Он создал византийский центр в Новороссийском университете, принимал активное участие в деятельности русских историче­ских обществ, выступал на научных сессиях и археологических съездах, ре­дактировал научные издания. По своим взглядам, Федор Иванович, безус­ловно, был, как ныне принято говорить, государственником. Он считал, что наука должна находиться в сфере интересов государства и финансироваться государством. При активном участии Успенского на казенные средства был учрежден Русский археологический институт в Константинополе (РАИК) – единственное учреждение академического типа за границей . Занимая пост директора института в течение всего времени существования (1894-1914), Федор Иванович превратил его в крупный центр русской науки на Востоке, наладил и развивал широкое сотрудничество с зарубежными учеными, в пер­вую очередь из славянских стран Балканского региона. Он организовал не­сколько экспедиций с целью изучения и поиска византийских и славянских памятников в Болгарии, Сербии, Греции, Турции. Результаты научной дея­тельности сотрудников РАИК нашли отражение в 16 томах «Известий РАИК» (1896-1913). Успенский был инициатором их издания, организатором и бессменным редактором.
Октябрьский переворот 1917 года Федор Иванович встретил, будучи при­знанным главой русской византологии, почетным членом иностранных исто­рических обществ и академий, сановником высокого ранга, отмеченным на­градами за заслуги перед государством. В первые годы советской власти, не­смотря на разруху, голод и личные беды, он продолжил исследовательскую и научно-организационную работу . 18 февраля 1925 года коллеги Федора Ива­новича торжественно чествовали его по случаю  80-летия. Были прочи­таны доклады: профессора М. Д. Приселкова о научном вкладе юбиляра в славистику, профессора А. А. Васильева о значении трудов в отечественном византиноведении и профессора Б. В. Фармаковского о заслугах в области археологии. Однако академиков Российской Императорской  Академии наук в советском государстве, мягко говоря, не жаловали.  С середины 20-х годов условия для гуманитарной науки и занятий византологией в том числе, ста­новятся все более неблагоприятными. В 1927 году академик В. П. Бузескул писал С. И. Жебелеву: «Теперь о Византии и византинистах говорить не­удобно, ведь говоря о Византии неизбежно упоминать о церкви, церковных спорах и т. под.» . Ф. И. Успенскому довелось испытать на себе и равноду­шие властей, и их произвол, и фактическое отстранение от академической деятельности, без которой он себя не мыслил. Едва ли ныне мы поймем, как трудно пришлось Федору Ивановичу в последние годы жизни. На склоне лет ученый не мог и не желал круто изменить свои идейно-теоретические взгляды и выступить зачинателем марксистской методологии истории, от­речься от той высокой академической культуры, среди творцов которой был и он сам. Успенский продолжал исследовательскую работу, а также старался объединить вокруг Академии наук всех византинистов, которые были в Рос­сии. В том же 1927 году он писал одному из своих учеников: «Пока я не со­шел со сцены, я хотел бы дать византинизму в России надежду на существо­вание после меня» .
После кончины Федора Ивановича научное наследие его получало разные оценки в советской историографии. Долгое время историка критиковали бо­лее или менее резко за «реакционные политические взгляды», «монархиче­ские идеалы», «идеализм» и «буржуазную позитивистскую методологию». Однако игнорировать или отрицать ценность фундаментальной источнико­вой базы трудов Успенского, равно как и большие заслуги, в развитии рус­ского византиноведения, было невозможно. Показательна, в этом плане, оценка З. В. Удальцовой: «В наследство от Успенского осталась огромная масса накопленного им материала, без которого не может обойтись наша наука» . В 70-е годы ХХ века историографический анализ стал более объектив­ным, а оценка взвешенной . Для современной отечественной историо­графии всестороннее изучение творческого наследия Ф. И. Успен­ского – актуальная задача. В рамках ее решения необходимо дать историо­графический обзор некоторых трудов, важных для уяснения его концепции византийской истории.
Научная деятельность Успенского начинается с 70-х годов XIX века. В это время возрастает интерес к византийской истории в западноевропейской ме­диевистике, публикуются новые письменные и вещественные памятники. Однако малая степень изученности византийских источников, терминологии, хроники исторических событий являлись препятствием для понимания со­держания исторического процесса в империи. Ученые русской школы науч­ного византиноведения, становление которой приходится на это время, глав­ной целью считали изучение внутренней истории Византии и внешней поли­тики.
Первое монографическое исследование Ф. И. Успенского – «Византий­ский писатель Никита Акоминат из Хон» (1874) показательно в нескольких отношениях. Во-первых, специальной работы об Акоминате не было ни в за­падной, ни в русской византологии. Между тем Никита (ок. 1155-1217) был современником важнейших событий, в том числе свидетелем захвата Кон­стантинополя крестоносцами в 1204 году. Творческое наследие  его обширно и разнообразно: речи, письма, историко-богословские труды, наконец, зна­менитое сочинение «История» , которое охватывает события 1118-1206 го­дов. Работа Успенского носила источниковедческий характер, вместе с тем он реконструировал биографию Никиты, обратил внимание на его мировоз­зрение, а также общее состояние византийской культуры в XI и XII веках. Примечательно, что Я.Л. Ван Дитен, известный современный исследователь наследия Никиты Акомината, издавший его труды, примыкает к Успенскому в вопросе о времени рождения Никиты . Во-вторых, Никита Акоминат пред­стает в труде Успенского как крупный византийский писатель, оставив­ший потомкам правдивое описание событий и яркие исторические портреты современников. Он убедительно обосновал ценность сочинений Никиты как историко-литературного источника. Хониат-историк, делал вывод Успен­ский, далек от однозначной оценки событий византийской истории. Размыш­ляя о судьбе империи, о причинах захвата Константинополя Никита пришел к выводу, что не в религиозных спорах заключалась «противоположность ви­зантинизма и латинизма», а в особенностях исторических судеб, в общест­венно-политических воззрениях византийского и западноевропейского об­ществ . Сочинения Никиты Акомината позже историк будет использовать и в других своих трудах.
В 1874 году после защиты магистерской диссертации Успенский был из­бран советом Новороссийского университета на вакантную должность до­цента по кафедре всемирной истории. Первую вступительную лекцию к об­щему курсу европейской истории, прочитанную студентам, которую по уни­верситетским правилам полагалось публиковать, Федор Иванович посвятил Византии.
Византийская империя, убежден историк, оставалась «оплотом цивилиза­ции» в период варварских вторжений и сохранила культурные сокровища ан­тичной эпохи, так что «уже по этой причине должна быть для историков предметом специального исследования». Успенский кратко остановился на особенностях западноевропейской историографии: европейские ученые «особо выделяют и вводят в круг средневековой истории те народы, которые в большей или меньшей степени способствовали развитию немецкой жизни и искусства (романо-германский мир)», а о других народах упоминают «по­верхностно». Между тем «восточноевропейский или греко-славянский мир… заслуживает по меньшей мере столь же усердного изучения». Далее выде­лены причины изучения истории Византии: некоторые процессы европей­ской истории Запада «не могут быть объясняемы без изучения византийской истории»; Византия «создала исторические нации: сербскую, хорватскую, болгарскую, угорскую и русскую», а в XI веке влияние империи распростра­нилось на западнославянские области (моравские, чешские, частью польские земли и на сербов лужицких . Ввиду особого значения Византии для рус­ской истории, византиноведение должно стать составной частью отечествен­ной исторической науки. Успенский обозначил круг проблем, актуальных для русской историографии: византийско-славянская политическая история, культурная история Византии, исторические условия раздела Церкви, а также история еретических течение на Западе и в Византии .
Вступительная лекция Федора Ивановича, как показывают материалы на­учного наследия ученого, отражает будущую программу его исследователь­ской деятельности. Византийско-славянской проблематике он посвятил много работ. Первое крупное исследование по Балканскому региону – док­торская диссертация «Образование Второго Болгарского царства» (Одесса,1879). Впервые в историографии византологии было изучено поло­жение Болгарии после византийского завоевания в XI-XII веках и выявлены исторические условия образования Второго Болгарского царства. Выводы Успенского были подкреплены материалами целого ряда ценнейших источ­ников, часть которых он вводил в широкий оборот. В приложении к своему исследованию он поместил письма Феофилакта, архиепископа Болгарского, неизвестные письма и речи Михаила Акомината, Афинского митрополита и ряд других источников, часть которых имела отношение к русской истории. В статьях более позднего времени и в «Истории Византийской империи», ко­торую он считал главной среди своих работ, ученый не раз вернется к сюже­там болгарской истории. В работе «Значение походов Святослава в Болга­рию», написанной для второго тома «Истории Византии», Успенский ста­рался показать, что и победа, и поражение Святослава имели важные послед­ствия для Болгарии и Византии. Уход Святослава с Балкан привел к победе византийцев и ослабил славянское влияние в регионе.
Изучению философии, общественной мысли, политических идеалов и церковной жизни Византии посвящена монография Успенского «Очерки по истории византийской образованности» (СПб., 1891), которая представляет собой объединение нескольких статей, опубликованных ранее. Автор решал несколько задач: показать историческую обстановку эпохи Комнинов, вос­создать мировоззрение ученого Иоанна Итала, дать сравнительно-историче­ский анализ византийской культуры и западноевропейской. Трудность исто­рической реконструкции взглядов Иоанна Итала заключалась в том, что его философские сочинения не были изданы. В качестве источника Успенский впервые использовал уникальный письменный памятник «Синодик в неделю православия», который он исследовал как историко-литературный памятник. История верований, писал историк, это и «картина по истории культуры на­рода», а материал Синодика «распространяется на широкую область фило­софского мышления, общественной морали, политических идеалов и т.п. От­сюда можно понять, как этот материал интересен с точки зрения культурной истории Византии» . Кроме того, были использованы фрагменты сочинения Никиты Акомината «Сокровище Православия» (Orthodoxiae Thesaurus), также еще не изданного. Ценность его в том, что здесь имеется изложение актов собора 1166 года, материалы которого до нас не дошли (особенно интересно изложение учения о природе Христа и о Славе Божией). Вывод Успенского сводился к тому, что уклонение от церковной догматики проявлялось в философских сочинениях Итала и именно за это он был подвергнут осуждению. В «Очерках» широко освещены перипетии политической борьбы в империи XI - XIV веков. Борьба между Варлаамом и Григорием Паламой представлена Успенским как столкновение двух философских систем – аристотелизма, которого придерживалась Восточная церковь, с платонизмом – который был принят Западной церковью. За богословскими диспутами, считал ученый, скрывалась борьба разных политических сил: за Варлаамом стояли «западники», а победа Паламы – победа «национальной партии над латинствующей и западнической» . Эта работа  Успенского получила широкий отклик и высокую оценку современников как в России так и за границей, и не утратила научной ценности в настоящее время .
В сводном труде «История Византийской империи», который при жизни Успенского не был полностью опубликован, при изложении событий VIII-IX веков преимущественное внимание автора уделено политической истории. Рассматривая иконоборческое движение он учитывал экономические и политические его причины, в частности конфликты из-за церковных земель. По мнению Успенского цель иконоборцев заключалась в реорганизации государства, внутреннего управления, проведении социальных реформ, объединении сил для борьбы с мусульманской угрозой. Вместе с тем иконоборческие реформы привели к ухудшению отношений между западной и восточной церквами и подготовили их разрыв.
В советской историографии Успенского часто критиковали за то, что он был автором понятия «византинизм». Однако обозрение трудов историка показывает, что в них отсутствует сколь-нибудь развернутое обоснование этого термина. В «Истории Византийской империи» больше всего фрагментов, где упомянут «византинизм». В представлении Успенского  этот термин обозначает специфику государственных институтов Византии, социальных отношений и их эволюции, особенности права и менталитета. В Западной Римской империи был процесс романизации варваров – германских племен, так же и в Восточных провинциях – на славянские племена влияла Византия; варварское право  германцев формировалось на основе римского права и обычного права германцев, так же и славянское право формировалось на основе обычного и византийского права; формирование церковной организации на западе и на востоке шло по-разному, отсюда специфика религиозных воззрений населения Западной Европы и народов византийско-славянского ареала.  
Образование Византийской империи представлено в трудах Успенского как эволюционный процесс: греко-римские учреждения  восточных провинций империи постепенно «перерождаются в византийские»; начало изменений относится  к  IV веку, завершение перехода – при Юстиниане I.  Выработка особенностей «византинизма» идет с конца VI века по X век. Успенский выделял отличительные черты «византинизма»: особая роль Константинополя в жизни империи (в Западной Европе не было центра подобного столице Византии); специфика социально-экономических отношений (проблема славянской общины); положение императорской власти в Византии; значение религиозного фактора, как связующего для государства столь пестрого по этническому составу населения, языкам и историческим традициям; особенности правового сознания населения; специфика исторического развития религиозной и общественной мысли. Если учитывать, что Успенский приравнивал «византинизм» к определению «византийский», то не так уж он был неправ. Все эти особенности византийской истории изучала наука  XX века.
Свою главную задачу по сбору фактического материала для всесторонней характеристики жизни империи  Ф.И. Успенский решал всю жизнь. Его труды привлекали внимание историков к изучению византийских  памятников, таких как полемическая литература, историко-религиозные сочинения, переписка видных деятелей церкви в качестве историко-литературных источников. Успенский прав в том, что в средние века религиозные движения имели гораздо более сложную подоплеку и причины чем только церковные споры. Его выводы о философско-политической основе религиозных движений в Византии  XI-XIV веков подтверждены современными исследователями. Богословское образование открывало для Успенского массив памятников, именно византийских и славяно-византийских, по истории церкви, которые позволяли ученому представить в новом свете важнейшие события  церковной истории Европы. В «Очерках по византийской образованности» Успенский писал, что он убежден «в общности законов развития между Востоком и Западом» и что «приложение» этой общности к изучению византийского материала «одинаково будет плодотворно как для занятий Византией, так и западным средневековьем». Труды его для русской византологии - начало  исследований в этом направлении.   

Примечания

1. Биография Ф. И. Успенского: Памяти Федора Ивановича Успенского (1845-1928). ‑ Л., 1929; Литаврин Г. Г. Успенский Федор Иванович // Славяноведение в дореволюционной России: биобиблиографический словарь. – М.,1979. С. 338-339; Заливалова Л.. Н. Материалы к биографии академика Ф. И. Успенского // Российская государственность: этапы становления и развития. Тезисы и материалы научной конференции. Ч. 3. – Кострома, 1993. С.140-144; Басаргина Е. Ю. Ф. И. Успенский: обзор личного фонда // Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге. ‑ СПб., 1995. С.45-61; Лебедева Г. Е., Якубский В. А. Федор Иванович Успенский // Портреты историков. Т.3.: Древний мир и средние века. – М., 2004. С.583-600.
2. Подробнее: Басаргина Е. Ю. Русский археологический институт в Константинополе: архивные фонды // Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге. – СПб., 1995. С.62-92.
3. Басаргина Е. Ю. Ф. И. Успенский: обзор личного фонда… С.52-55, 60; Она же. Русский археологический институт… С.89-91; Удальцова З. В. Советское византиноведение за 50 лет. – М., 1969. С. 10-22, 24.
4. Бенешевич В. Хроника // Византийский временник. Т.XXIY (1923-1926). – Л., 1926. С.112-113.
5. Цит. по: Анфертьева А. Н. Д.В. Айналов: жизнь, творчество, архив // Архивы русских византинистов в Санкт-Петербурге. – СПб., 1995. С. 228.
6. Лебедева Г. Е., Якубский В. А. Указ.соч.  594-596.
7. Цит. по: Готалов-Готлиб А. Г. Ф. И. Успенский как профессор и научный руководитель //Византийский временник. Т. 1 (XXYI). – М., 1947. С. 125.
8. Удальцова З. В. К вопросу об оценке трудов Ф. И. Успенского // Вопросы истории. №6. 1949. С. 116.
9. Курбатов Г. Л. История Византии (историография). ‑ Л., С. 111-113.
10. Первый перевод «Истории»  на русский язык см.: Византийские историки, переведенные с греческого при С-Петербургской Духовной Академии: Никита Хониат. История, начинающаяся с царствования Иоанна Комнина. Т. 1-2. ‑ СПб., 1860.
11. J. L. van  Dieten. Niketas Choniates. Erlauterungen zu den Reden und Briefen nebst einer Biographie –   «Supplementa byzantina»‚ Bd. 2/ Walter de Gruyter. ‑ Berlin, New York. 1971. S. 19-20. Первое научное издание «Истории» с комментарием вышло сравнительно недавно: Nicetae Choniatae Historia / Rec. J. L. van  Dieten. ‑ Berolini et Novi Eboraci, 1975. Pars 1-2.
12. Успенский Ф. И. Византийский писатель Никита Акоминат из Хон. СПб., 1874. С. 63. Ср.: Бибиков М. В. Историческая литература Византии. – СПб.,Алетейя, 1998. С. 197-207.
13. Успенский Ф. И. Значение византийских занятий в изучении средневековой истории  // Записки Императорского Новороссийского университета. Т. 16. – Одесса, 1875. Отд. «. С. 1-20.
14. Там же. С. 2,3,5.
15. Там же. С.6,9,10-20.
16. Успенский Ф. И. Значение походов Святослава в Болгарию // Вестник древней истории. 1939. № 4. С. 91-
17. Успенский Ф. И. Очерки по истории византийской образованности. – СПб., 1891. С. 114.
18. Там же. С. 7.
19. См.: Лебедева Г. Е., Якубский В. А. Указ.соч. С. 585-589.
20. Успенский Ф..И.  История Византийской империи. Т. 1. – М., 2001. С. 17,18, 36-38, 691 и др.