Храмы и монастыри

История и историософия Костромского Ипатьевского мужского монастыря

В книге рассматриваются богословско-философское и историко-философское осмысления вызовов, с которыми приходилось сталкиваться Российскому государству на протяжении своей истории. Автор предлагает на примере прошлого и настоящего Костромского Ипатьевского мужского монастыря принять модель разрешения исторических вызовов посредством поиска путей возвращения человека к Богу, Который вместе с человеком является Творцом истории.

Представлен анализ историографии проблемы и источниковой базы исследования, которую составили материалы ГАРФ, ЦГАДА, ГАКО, ГАНИКО, ЦИАМ.

Книга адресована научным работникам, преподавателям высшей школы, докторантам, аспирантам, студентам и всем, кто интересуется философским осмыслением проблем истории и историософии.

Скачать книгу ИСТОРИЯ И ИСТОРИОСОФИЯ КОСТРОМСКОГО ИПАТЬЕВСКОГО МУЖСКОГО МОНАСТЫРЯ

Святые и Святыни

Протоиерей Красовский Иван Александрович (1872-1938)

Родился 19 февраля 1872 года в Костроме в семье священника Александра Красовского. Окончил Костромскую семинарию и Академию. С 1988 по 1928 гг. проходиол служение псаломщика, диакона, священника в костромском Свято-Троицком Ипатьевском монастыре. С 1929 по апрель 1936 г. священник, протоиерей Преображенской церкви с. Шишкино Судиславского р-наИвановской промышленной области. С 1936 по ноября 1938 гг. настоятель, протоиерей Богородице-Рождественской церкви с. Зюзино Ухтомского р-на Московской области.

Статьи

Репрессии Советской власти против Истинно-Православной Церкви как повод для уничтожения церковной организации в Костромской епархии.

«К свободе призваны вы братия» (Гал. 5, 13)

Истинно-Православная Церковь, название которой закрепилось в начале ХХ веке за теми, кто вначале противопоставлял себя живоцерковникам и раскольникам[1], затем перешло на последователей митрополита Ленинградского Иосифа (Петровых), объединяло разных людей, основной идеологической платформой которых было неприятие политики государства направленной на разрушение Церкви, насилие над свободой человека исповедующего религию, и на тенденцию подчинения Церкви безбожному государству. Как утверждает М. В. Шкаровский, «именно владыка Иосиф ввел термин «Истинно-Православная Церковь», употребив его в 1928 г. в одном из своих писем[2], отметив, что такое название имеет Церковь свободная от государственного насилия. Идеологической основой движения «иосифлян», ставших затем называться приверженцами ИПЦ, было неприятие курса митрополита Сергия, который выступая за легализацию отношений с государством, по мнению некоторых архиереев, священства и мирян, «допустил вмешательство гражданских властей» в дела и прямое порабощение Церкви[3]. Временный Священный Синод, возглавляемый заместителем Местоблюстителя митрополитом Сергием указом от 6 августа 1929 года фактически приравнивал последователей ИПЦ к обновленцам и григорианам, объявляя недействительными совершенные ими таинства и указывая принимать вернувшихся через Миропомазание[4]. Как указывает Шкаровский, сами иосифляне себя раскольниками не считали и действительно ими не были, т.к. не пытались создать параллельную Церковь, считали главой Русской Православной Церкви Патриаршего местоблюстителя митрополита Петра (Полянского) и не создавали особенных обрядов. Главной их, стратегической целью было привлечение большего количества сторонников в Высшее церковное управление, и возглавление его[5]. По мнению митрополита Иоанна (Снычева), который свидетельствовал о массовости иосифлянского движения «непоминающих» «многие их тех пастырей, которые в годы борьбы с обновленчеством показали себя стойкими борцами за чистоту православия, выступили против митрополита Сергия». По мнению владыки Иоанна, митрополит Сергий и возглавляемый им Синод допустили серьезную тактическую ошибку, т.к., большинство верующих было неподготовлено к новому курсу Русской Церкви на сближение с государством, осуществляющим антирелигиозную политику[6]. Однако, исходя из открытых, на данный момент, материалов, свидетельствующих о беспрецедентном нажиме на митрополита со стороны, в том числе и карательных органов, следует сказать, что вряд ли митрополиту Сергию было дано время на подготовку паствы к принятию как Декларации, так и курса направленного на легализацию Церкви в СССР, отраженного затем в Постановлении ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях».