Перед началом этой работы автору были неизвестны даже основные биографические данные о. Серапиона. Его фамилия, год и место рождения, и т.д. На протяжении нескольких лет шла кропотливая исследовательская работа, результатом которой является предлагаемая вниманию читателей статья. Поиски в архиве Костромской области, серьезно пострадавшем от пожара в конце XX века, поначалу не дали желаемых результатов, но благодаря помощи костромского краеведа и историка П. П. Резепина удалось обнаружить «Послужной список настоятеля Авраамиево - Городецкого монастыря Игумена Серапиона (Михайлова) за 1918 год»1 заполненный им собственноручно. Этот документ поистине чудесным образом уцелел от пожара.  Вызывает удивление, что ни одно его место не было повреждено огнем, не смотря на ужасающие последствия пожара, нанесшего непоправимый ущерб ГАКО.  В дальнейшем автор обратился к директору ФСБ России Н. П. Патрушеву с просьбой о предоставлении архивных документов, касающихся архимандрита Серапиона. Был получен ответ следующего содержания: «Сообщаем, что ваше обращение рассмотрено в Центральном архиве ФСБ России, копия вашего обращения направлена в управление ФСБ России по Республике Татарстан (г. Казань), по месту хранения архивного уголовного дела на Михайлова Сергея Ивановича (архимандрита Серапиона), с просьбой, о результатах рассмотрения уведомить Вас»2. Так стало возможным продолжение нашей работы. Ее результаты мы представляем теперь на суд читателя.
***
Село Емельяново, родина будущего архимандрита Серапиона, возникло в начале XVIII века на реке Брыссе, правом притоке реки Камы, в Лаишевском уезде Казанской губернии. Посреди села и в наши дни возвышается величественный каменный трехпрестольный Знаменский храм, выстроенный в 1784 году на средства князя К.Н. Крапоткина.
Родители будущего архимандрита Серапиона происходили из крестьянского сословия. Отец - Иоанн Михайлович Михаилов, был уроженец села Емельянова3, а мать — Евгения Егоровна, в девичестве Кузнецова, уроженка соседнего села Корноухова 4. В сентябре 1875 года в этой благочестивой семье родился сын Сергий. В метрической книге Знаменской церкви об этом событии сохранилась следующая запись: «Сергий, родился 26 сентября, крещен 28 сентября 1875 года. Родители села Емельянова крестьянин Иван
Михаилов и жена его Евгения Егоровна, оба православные. Восприемники села Корноухова крестьянин Семен Егоров и Казанская девица Вера Александрова. Таинство крещения совершил священник Симеон Меньшиков, с дьяконом Александром Егоровым»5.
О детстве и отрочестве Сергея Михайлова особых сведений нет. Всего 15 лет пришлось жить ему со своими родителями. Через три года, после окончания курса Казанской Николаевской Богоявленской церковноприходской школы в 1887 году 6, он отправляется в Казань.
С апреля 1890 года жизнь Сергия Михайлова проходила в Казани, расположенной в пятидесяти пяти верстах от родного Емельянова. С 1890 года он проживал в Спасо-Преображенском миссионерском монастыре 7, основанном по повелению царя Иоанна Васильевича Грозного в 1556 году внутри Казанского Кремля. Одновременно он начал обучение в Казанской учительской семинарии, созданной по инициативе известного педагога - миссионера   Н. И. Ильминского. Она была открыта 27 марта 1872 года с целью подготовки учителей для начальных народных училищ, в особенности для тех училищ, в которых обучались крещеные инородцы 8. Семинария совмещала педагогическую подготовку своих воспитанников с религиозным направлением. Вследствие этого значительная часть воспитанников, после нескольких лет учительской службы, поступала на должность диаконов и священников, то есть принимала священный сан.
Казанская учительская семинария размещалась в собственном двухэтажном здании по улице Левая набережная Кабана (ныне Марджани 24-26). В семинарию принимались юноши, достигшие пятнадцатилетнего возраста. Курс обучения продолжался четыре года. Преподавались следующие предметы: Закон Божий, педагогика, русский язык, церковно-славянский язык, арифметика, геометрия, русская история, география, естествознание, физика, чистописание, рисование, черчение, церковное пение, гимнастика, ремесла. В таком значимом миссионерском учебном заведении предстояло обучаться юноше из крестьянской семьи Сергию Михайлову 9. Мы не можем сказать, легко ли давалась ему учеба в семинарии, однако, данные о его успеваемости за время обучения сохранились.  Выпускные экзамены в семинарии завершились 31 мая 1895 года. О том, что Сергей Михайлов окончил учительскую школу в числе лучших учеников,  имеется свидетельство об окончании с оценочным результатом 10.
По окончании семинарии, в августе 1895 года по просьбе инспектора народных училищ Оренбургского учебного округа Уфимского уезда, С. И. Михайлов, был направлен на должность учителя в Языковское земское училище Уфимского уезда. С 1 сентября 1895 года до сентября 1900 года продолжались его педагогические труды в Уфимском уезде11. Осенью 1900 года С. И. Михайлов возвращается в Казань, где поступает на должность счетного работника Контрольной палаты, в которой служит до 1903 года12.
В 1903 году С. И. Михайлов поступает в число слушателей Казанских миссионерских курсов. Вскоре на Казанскую кафедру прибыл новый правящий архиерей - архиепископ Димитрий (Самбикин), обративший самое серьезное внимание на дело просвещения  инородцев в вверенной ему епархии. Ознакомившись с миссионерскими курсами, ставившими своей целью подготовку миссионеров, архипастырь нашел, что это учебное заведение не в полной мере удовлетворительно, т. е. не вполне достигает своей цели. Поэтому он счел необходимым расширить круг преподаваемых предметов, а также открыть третий отдел курсов — курс чувашского языка, добавив его к двум
существующим отделам  - татарского и монгольского языков. Преосвященный Димитрий поручил комиссии выработать новый проект устава и штатов курсов, который был утвержден Святейшим Синодом.
Учащиеся на миссионерских курсах разделялись на слушателей и вольнослушателей. Всех штатных слушателей в этот период, то есть 1903 -1904 учебном году, было 42 человека. Из них, один с третьего курса                        Санкт- Петербургского университета, другой  окончил полный курс учения в духовной семинарии, третий - церковно-учительскую школу, три - учительский институт, двадцать три - учительскую семинарию (среди них был и Сергий Михайлов), трое - Симбирскую чувашскую школу, двое - Бирскую инородческую школу, один - Алтайское миссионерское училище. Среди учителей было семь лиц в священном сане. Все они были приняты в штатные слушатели по прохождении ими поверочного испытания, как требовал это устав курсов. Вольнослушателей было 13 человек, из различных классов духовных семинарий, гимназий и окончивших курсы в различных низших учебных заведениях.
Жизнь учащихся курсов проходила в строгом следовании православной традиции. Кроме собственно учебных занятий, слушатели курсов несли еще особые обязанности, исполняя послушания религиозно-нравственного характера. В воскресные и праздничные дни все курсанты должны были присутствовать при монастырских богослужениях. Сверх того, разделившись на чреды, курсанты ежедневно до начала уроков участвовали в литургии, совершаемой в монастырском храме, исполняли клиросное чтение и пение, а так же, служебные обязанности в алтаре. Утренние и вечерние молитвы ежедневно совершались ими по монастырскому уставу под надзором и руководством наблюдателя курсов или его помощника. Все курсанты обязаны были носить уставную духовную одежду. Выход из миссионерского общежития после шести часов вечера допускался только в редких случаях и не иначе, как с разрешения инспекции курсов. Вообще, нравственное и дисциплинарное состояние слушателей миссионерских курсов было на высоком уровне. Важно отметить, что кроме собственной библиотеки, курсанты имели возможность, по особому расписанию, пользоваться богатейшей библиотекой Казанской духовной академии.
В   таком   солидном  миссионерском  духовно-учебном   заведении   Сергий Михайлов проучился с 1903 по 1905 год. После успешного окончания курсов он был направлен преподавателем русско-славянского языка в Сергиево - Лаврское монастырское училище Московской губернии и пробыл там до ноября 1906 года13.
20 ноября 1906 года  Сергей Михайлов  назначается на должность законоучителя второклассной церковно-приходской школы при Михайло - Архангельском черемисском монастыре Козмодемьянского уезда Казанской губернии.  В  этой должности он был утвержден архиерейской резолюцией, за № 750014 . А через неделю, в жизни Сергия Михайлова совершается важное событие, к которому он готовился довольно продолжительное время - пострижение в монашество.
Постриг был совершен 26 ноября 1906 года в Казанском Спасо-Преображенском монастыре, в котором он неоднократно проживал в 1890 году и в годы учебы на миссионерских курсах. При постриге Сергий Михайлов получает новое имя — Серапион.
Монах Серапион был зачислен в штат монастырской братии и нес послушание законоучителя в монастырской школе. Настоятелем монастыря в то время был игумен Геронтий (Николаев), из горных черемисов Казанской губернии Козмодемьянского уезда15.
Всей братии,  на тот момент, в монастыре было  151человек: 6 иеромонахов, 7 иеродиаконов, 25 монахов, 10 послушников и 102 проживали на испытании16.
4 декабря 1906 года монах Серапион был рукоположен в иеродиакона и назначен в число штатных иеродиаконов Михайло-Архангельского монастыря. В 1907 году он рукоположен в сан  иеромонаха 17. 17 сентября этого же года назначен на должность заведующего второклассной Церковно-приходской монастырской школой. (Резолюция архиерея от 17 сентября 1907 года, за №5989). В течение четырех лет иеромонах Серапион трудился на послушании законоучителя и заведующего второклассной школой. Под его началом было 6 учителей и 130 учеников. Это был довольно серьезный и ответственный труд, с которым он великолепно справлялся. У него уже накопился определенный педагогический и жизненный опыт. Он был прекрасным пастырем-миссионером и наставником, воспитал благородных юношей, некоторые из которых впоследствии стали ему помощниками на новом месте служения.
29 мая 1909 года иеромонах Серапион получил из Святейшего Синода назначение на должность настоятеля Авраамиево-Городецкого монастыря Костромской епархии. Попрощавшись с игуменом и братией Михайло-Архангельского монастыря, получив благословение Архиепископа Казанского и Свияжского Никанора (Каменского), взяв с собой своих воспитанников из черемисов и чувашей, иеромонах Серапион 23 июля 1909 года по железной дороге отправился к месту своей новой службы 18 .
* * *
Костромская земля отмечена особой милостью Божией Матери. Здесь явлены чудотворные иконы Царицы Небесной, от которых совершались великие чудеса исцелений и вразумлений. Авраамиево-Городецкий мужской монастырь находился в Чухломском уезде Костромской губернии в местечке, в старину называемом Городок, на западном берегу озера, в десяти верстах от г. Чухломы, 180 верстах - от г. Костромы и 500 верстах - от Москвы. С восточной стороны монастырь окружен озером, с находящейся на противоположном берегу городом Чухломой, с юга и запада - то же озеро, рядом село Ножкино, с северной стороны проходит тракт Кострома-Солигалич. Постройки монастыря находятся на возвышенном, господствующем над всей прибрежной окрестностью месте. Весь ансамбль обители стройно возвышается в величии своих храмов и колокольни, гармонично сливаясь с окружающей природой этого удивительного края.
Основание монастыря связано с именем преподобного Авраамия Городецкого, который пришел в эту землю в 1350 году из пределов Радонежских, по благословению своего великого учителя - преподобного Сергия Радонежского. В это время на Галичском озере ему была чудесным образом явлена икона Пресвятой Богородицы «Умиление». Во второй половине XIV века на берегу Чухломского озера была  основана обитель в честь Покрова Пресвятой Богородицы.      
В течение более чем двух столетий все строения монастыря были деревянными. Каменное строительство в обители началось в первые годы XVII века в тяжелейшие для земли Русской период Смуты. В 1608 году «по вере и обещанию» царя Василия Ивановича Шуйского в монастыре, взамен деревянного, был заложен каменный храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы.   Однако   из-за   последующих   трагических   событий  Смутного
времени и свержения в 1610 году царя Василия Шуйского, возведение храма затянулось на долгие годы. Пятиглавый, двухстолпный, с небольшой шатровой колокольней и особым Ильинским пределом над гробницей преподобного Авраамия, почившего именно в день святого пророка Илии в 1375 году, храм был завершен лишь в 1631 году. Освящение храма произошло годом позже. Покровский храм монастыря был первой каменной церковью во всей северной части Костромского края.
Обитель на Чухломском озере имела большое, как духовно-просветительское, так и хозяйственное значение. Начиная с первой половины XV века в монастырь  делали богатые вклады сначала Галичские, а затем и Великие Московские князья; местные дворяне жаловали «на помин души» свои вотчины и угодья. Рост благосостояния обители позволил продолжить каменное строительство. В конце сороковых годов XVII века, взамен деревянных, были построены каменные святые врата с надвратной одноглавой Никольской церковью. Во второй половине XVII века в монастыре был возведен увенчанный тремя шатровыми главами двухэтажный собор Рождества Христова, с приделом во имя преподобного Авраамия Городецкого. Таким образом, уже во второй половине XVII века Авраамиева обитель представляла собой один из лучших архитектурных ансамблей Северо-запада Костромского края. В 1766 году, взамен деревянной ограды, выстраивается каменная с четырьмя угловыми башнями. В 1841 году был выстроен каменный настоятельско - братский корпус, за оградой была построена каменная гостиница для паломников. В 1857 году Ильинский предел над мощами преподобного был разобран. К Покровскому собору вплотную был пристроен величественный пятиглавый четырехстолпный собор в честь иконы Божией Матери «Умиление», явившейся преподобному Авраамию на берегу Галичского озера. Собор был освящен в сентябре 1867 г. викарным Кинешемским епископом Ионафаном (Рудневым). В первой половине семидесятых годов XIX в. над монастырем вознеслась высокая пятиярусная колокольня, ставшая главной архитектурной доминантой обители и во многом определившей ее внешний облик.
Главной святыней Авраамиево-Городецкого монастыря  являлись мощи преподобного Авраамия, над которыми в 1895 году была поставлена серебряная рака, представлявшая собой замечательный памятник ювелирного искусства того времени. Ее крышку украшало рельефное изображение преподобного Авраамия во весь рост. Общий вес раки был четыре пуда тридцать восемь фунтов (т. е. 78 килограмм). 28 января 1896 года раку освятил управляющий Костромской епархией епископ Костромской и Галичский Виссарион (Нечаев). Такова в кратких чертах история Авраамиево-Городецкой обители, в которую был назначен о. Серапион19. Однако, прежде чем прибыть в монастырь, иеромонах Серапион должен был явиться к своему новому епархиальному начальству в Кострому, как это предписывалось в распоряжении Костромской духовной консистории 20. Костромским и Галичским епископом в описываемое время был преосвященный Тихон (Василевский). Посетив епархиальное начальство в Костроме, и получив распоряжение Св. Синода, иеромонах Серапион отправился на место своего нового служения в Авраамиеву обитель на Чухломском озере.
На момент его прибытия в монастырь братии в ней было всего 12 человек 21 .  11 июля 1909 года о. Серапион приступил к обязанностям настоятеля Авраамиевой обители.
«По указу Его Императорского Величества, Святейший Правительствующий Синод,  слушали: представление Преосвященного Костромского, от двадцать третьего февраля 1909 года за № 3213, в коем, донося о том, что настоятель Городецкого Авраамиева монастыря, игумен Иона  подал  Епархиальному  Начальству  прошение  об  увольнении  его  от занимаемой должности, и что на назначенных вследствие сего в монастыре выборах нового настоятеля братия заявила о неимении ими в виду правоспособного кандидата, предоставляя выбор такового на усмотрение Епархиального Начальства, - ходатайствует об увольнении игумена Ионы, согласно его прошению, от должности настоятеля Авраамиева монастыря и о замещении сей должности по благоусмотрению Святейшего Синода, причем присовокупляет, что требующегося кандидата на должность настоятеля Епархиальное Начальство среди иноков названого и других монастырей Костромской епархии со своей стороны так же не усмотрело. Приказали: «Обсудив означенное представление Преосвященного Костромского, Святейший Синод определяет: уволить игумена Иону, согласно его прошения, по слабости здоровья, от должности настоятеля Авраамиева Городецкого монастыря, Костромской епархии, назначить на сию должность состоявшего в братстве Козмодемьянского Михайло-Архангельского монастыря, Казанской епархии, иеромонаха Серапиона, о чем для зависящих распоряжений, послать Архиепископу Казанскому и Свияжском Никанору и Преосвященному Костромскому указы, а в Хозяйственное Управление при Святейшем Синоде, для распоряжения о выдаче иеромонаху Серапиону прогонных на проезд к месту назначения, передать из настоящего определения выписку. Мая двадцать девятого дня 1909 года» 22.
Из этого документа видно, что место было не простое, в обители и во всей Костромской епархии не нашлось никого, кто мог бы взять на себя такой ответственный настоятельский труд. И этот избранник оказался достойным тружеником в обители. Много предстояло потрудиться новому настоятелю, как по устройству духовной жизни, так и по хозяйственной деятельности. Чтобы лучше увидеть и понять какие труды подъял иеромонах Серапион, мы обратимся к сохранившимся архивным документам.
В рапорте благочинного монастырей, настоятеля Кривоезерской пустыни архимандрита Сергия  преосвященному епископу Костромскому и Галичскому Тихону (Василевскому) подробно излагаются все труды иеромонаха Серапиона сделанные за довольно короткий срок по хозяйственной и иной деятельности монастыря. Важность этого документа для нас состоит в том, что он написан современником иеромонаха Серапиона, который дает обстоятельную характеристику его деятельности. В заключении своего рапорта архимандрит Сергий пишет:«По вниманию к выдающимся работам настоятеля Авраамиева монастыря иеромонаха Серапиона о благоустройстве вверенного ему монастыря не благоволено ли будет Вашему Преосвященству удостоить его представления к награде саном игумена вне очереди» 23.
Преосвященный Тихон высоко оценил труды нового настоятеля древней Авраамиевой обители и 17 сентября 1912 года, послал рапорт в Святейший Правительствующий Синод (за №801), с ходатайством о возведении иеромонаха Серапиона в сан игумена. И, уже 6 октября сего же года, Синодом послан Указ (за №15133), на имя епископа Тихона, в котором, в частности, говорилось: «Во внимание к настоящему ходатайству Вашего Преосвященства, в коем Вы свидетельствуете об улучшении настоятелем Чухломского Авраамиева Городецкого монастыря, иеромонахом Серапионом, монастырского хозяйства и умелом руководстве его братии обители во исполнении монашеских обетов, Святейший Синод определяет: возвести означенного иеромонаха в сан игумена, о чем и послать Вашему Преосвященству указ. Октября: шестого дня 1912 года» 24.
На подлинном тексте указа Синода епископ Тихон наложил резолюцию о вызове иеромонаха Серапиона в Кострому 28 октября 1912 г. В этот день в Свято-Троицком   Ипатьевском   монастыре   г.   Костромы   за   Божественной Литургией   иеромонах   Серапион   был   возведен   в   сан   игумена   викарием Костромской епархии епископом Кинешемским Арсением (Тимофеевым).
Чтобы в полноте оценить деятельности игумена Серапиона в древней Авраамиевой обители и восполнить характеристику его личности, как умелого строителя и администратора, заботливого хозяина и мудрого опытного пастыря, мы обратимся к свидетельству современника тех событий В. Астаповича. Обо всех своих переживаниях он написал в своей статье  в Костромских Епархиальных Ведомостей за 1912 год.
«Великую субботу и первый день Пасхи я встретил и провел в числе других богомольцев в Авраамиевом Городецком монастыре (в девяти верстах от города Чухломы). Все, что приходилось здесь видеть, слышать и наблюдать, настолько отрадно, и по истине,  благочестно, что не могу устоять против желания поделиться своими впечатлениями с почтенными читателями «Костромских Епархиальных Ведомостей».
Да простят мне отцы монашествующие, если настоящая заметка в той или иной мере нарушить мирный покой их всем ведомого монашеского смирения. Но -  от избытка сердца, уста глаголют.
Почивающие в монастыре мощи его основателя - преподобного Авраамия Городецкого, священные предметы и реликвии, соединенные с памятью о нем, внешнее и внутреннее благолепие обители и умилительная торжественность богослужений - все это привлекает в монастырь толпы богомольцев из ближних и дальних селений. Особенное же тяготение к обители со стороны богомольцев и вообще населения ближней и дальней округи заметно и сильно стало в последние два-три года, со времени настоятельства высокочтимого  о. настоятеля Серапиона. Еще молодой, но исполненный той же молодой и пылкой ревности о всем, что должно содействовать поднятию значения обители в глазах местного населения и религиозно - нравственного подъема последнего, о. Серапион деятельность свою проявил во всех сторонах уклада и жизни обители. Его личными заботами был создан в монастыре прекрасный хор, причем из восемнадцати послушников - большинство бывшие питомцы             о. Серапиона, как бывшего учителя второклассной церковно - ­приходской школы Казанской епархии; послушники эти преимущественно чуваши и черемисы (марийцы - А.Н.) - в некотором роде прозелиты (вновь обращенные в православие - А.Н.), и как таковые, проникнуты, видимо, духом глубокой, еще девственной, веры, поведением своим и благоговейностью во храме за богослужением привлекают к себе доброе внимание со стороны богомольцев; это тем более понятно, что в местном населении молодежь, подверженная разрушительному влиянию отхожих промыслов и «питерщиков», далеко не отличается религиозностью и добрым поведением. Из юношей послушников организован прекрасный двуклирный хор, поют не только стройно и гармонично, но, что реже встречается, весьма выразительно и благоговейно. Вообще же, богослужение в монастыре отличается особенной торжественностью и вместе какою-то вдохновленностью; она заметно влияет на молитвенное настроение богомольцев и объединяет всех их в общем религиозном порыве.
Пасхальная служба величественна и торжественна сама по себе; тем не менее часто приходится видеть за ней не только детей, но и взрослых, которые с трудом борются с усталостью и сном. В данный же раз, усталых и немощных как будто не было, несмотря на то, что многие богомольцы и дети пришли в монастырь на заутреню за десять и более верст. В среде самой молодежи также не видно было нередкого у нас шатания из храма на паперть и обратно, без смысла и дела: общий строгий порядок церковной службы, благоговейное поведение клирошан и ревностное наблюдение за всем совершающимся в храме со стороны о. настоятеля, все это тем более не давало места какому бы то ни было соблазну в среде молящихся. Будучи, по подготовке на курсах, миссионером, о. Серапион, видимо, большое значение в служении своем придает проповедям и весьма действенно пользуется   ими   для   поучения   и   наставления   молящихся.   Его   живое, проникновенное,  и в то же время близкое и понятное всем и каждому слово -поучение     воспринимается     слушателями     с     глубоким     вниманием, позволительно сказать: с жадностью. Проповеди о. настоятеля уже сами по себе привлекают богомольцев. Видимо, изжаждалась душа народа и истосковалась без бодрящего и утешительного слова о Боге и жизни,  по - Божьему.
Со стороны монастыря оказывается внимание и внешним нуждам и потребностям богомольцев: при монастыре имеется обширная и заботами и трудами о. Серапиона прекрасно обставленная гостиница; в ней богомольцы находят себе приют и стол. Кроме богомольцев, в гостинице находят ночлег и отдых партии рабочего народа, идущего мимо монастыря на заработки и в отхожий промысел.
Владея земельными угодьями, монашеская братия ведет и сельское хозяйство; в последнее время оно расширяется и ставиться на началах улучшенных: приобретаются сельскохозяйственные машины, выписываются удобрительные туки, семена и т.д.: так что и в отношении сельского хозяйства монастырь принимает на себя учительную миссию.
Местное население чем далее, тем с большим и большим уважением относится к монастырской братии и чтить как обитель, так и с особенным благоговением и любовью отзывается об о. Серапионе.
«Великий трудник он», — отзывается о нем народ; «много о монастыре заботится: и народу от него много утешения и поучения духовного».
Насколько известно, о. настоятель приступил к осуществлению многих начинаний, долженствующих возвысить значение обители и внести добрые и светлые начала в уклад жизни местного населения. Можно лишь от души пожелать, чтобы высокие стремления и светлые надежды и начинания высокочтимого о. настоятеля осуществились во всей желательной ему полноте, ибо все стремления его в основании своем имеют единственное побуждение: во всей полноте исполнить служение Церкви и ближнему»25.
За понесенные великие труды в древней Авраамиевой обители, игумен Серапион, 6 мая 1913 года от Святейшего Синода был награжден наперсным золотым крестом. Мудрым и опытным управлением он снискал высокий авторитет и уважение многих. И 18 января 1915 года был избран постоянным членом Чухломского уездного отделения Училищного Совета, а 9 сентября того же года, был назначен на должность благочинного монастырей Галичского округа26. В сан архимандрита игумен Серапион был возведен в начале 1920-х годов27.
* * *
Налаженная жизнь Авраамиевой обители резко изменилась после страшных событий 1917 года. Накануне закрытия обители в 1919 году братии вместе с игуменом Серапионом насчитывалось по послужному списку за 1918 год 17 человек28. После закрытия монастыря новыми властями в 1919 году, монашеская община во главе с игуменом Серапионом зарегистрировалась как приходская община29. Много скорбей и притеснений со стороны безбожных властей испытал он с братией за последние шесть лет своего игуменства. Новой власти оказалось не нужным богатейшее духовное наследие прошлого, собранное многими поколениями.
Весной 1922 года во время Всероссийского изъятия церковных ценностей,
подкомиссия губернской комиссии по изъятию конфисковала у монастыря накопленные за века ценности и святыни, являвшиеся в основном, вкладами благочестивых дарителей.  Изготовленные из драгоценных металлов (золота и серебра) священные сосуды, напрестольные кресты, оклады с икон, лампады. Лишилась обитель и серебряной раки с гробницы преподобного Авраамия.
Именно благодаря  фактическому разграблению древней обители Покрова Пресвятой Богородицы, Чухломский уезд по советским сводкам вышел на первое место по количеству изъятого серебра и золота в Костромской губернии. Из храмов были вывезены изделия из серебра общим весом шестьдесят восемь пудов, то есть, одна тысяча сто килограмм. В этом отношении Чухломский уезд уступил только городу Костроме30. Массовые изъятия церковных ценностей в некоторых местах привели к столкновению представителей властей с верующими, что дало безбожникам «законный» повод подвергнуть репрессиям духовенство и мирян.
Нашелся удобный повод для ареста и заключения и архимандрита Серапиона. Новые «хозяева», стеснив братию обители, перевели в монастырские здания Детский дом (в то время обычно называвшийся Чухломской детгородок). В нем проживало сорок три воспитанника в возрасте от пяти до восемнадцати лет31. Советская печать того времени называла городок «беспризорным», сообщая о воровстве заведующих, о заброшенности детей. В августе 1922 года губернская газета так писала о воспитанниках детского городка: «Дети оборваны, грязны и совершенно предоставлены сами себе, есть случаи занятия безобразием и развратом. Обокрали церковь (имеется в виду один из храмов монастыря - А. Н.). Часто дети вступают в пререкание с крестьянами (и конечно можно представить, как они оскорбляли братию монастыря — А. К), в связи с чем, не пользуются любовью населения»32. Дети творили не только выше перечисленные бесчинства, о которых свидетельствовала даже советская пресса, но и совершали кощунства в храмах, портили церковное имущество и испражнялись в святой источник, устроенный трудами преподобного Авраамия 600 дет назад.  Об этом свидетельствует архивный документ судебного процесса 33.
Не мог спокойно взирать на эти безобразные дела архимандрит Серапион и в великий праздник обители, в день преподобного Авраамия - 1 августа 1925 года, после проповеди, он обратился к паломникам и прихожанам монастыря с просьбой подписать ходатайство к новым властям о принятии конкретных мер по поводу творимых детдомовцами безобразий. Таким образом он хотел защитить святыню и имущество монастыря. На ходатайство последовала немедленная реакция новых властей: «Настоятеля Авраамиево-Городецкого монастыря Серапиона Ивановича Михайлова привлечь к уголовной ответственности по статье 16- 177 У.К.». Архимандрит Серапион был арестован и помещен в Чухломскую тюрьму.  21 декабря 1925 года состоялся судебный процесс. Народный суд 1-го участка Чухломского уезда приговорил архимандрита Серапиона к одному году лишения свободы, к штрафу в сумме 50 рублей и высылке на три года из Костромской губернии. После приговора oн  был отправлен в Костромской исправдом № 1 (так в те годы называли тюрьму) 34 .
В конце 1926 года архимандрит Серапион был освобожден по амнистии. Об этом свидетельствуют два архивных документа:
«Нарсуд 1 уч. Чухломского уезда Костромской губернии для начальника
исправдома № 1.
Выписка: из протокола №67 заседания Президиума Всероссийского
Центрального Исполнительного Комитета, Советов рабочих, Крестьянских и
Красноармейских Депутатов от 26 августа 1926 г.
Слушали: 37. Ходатайство о применении частной амнистии Михайлова Серапиона Ивановича, осужденного 21.12.1925 г. Нарсудом 1-го участка Чухломского уезда по ст. 16-177 У.К. к одному году лишения свободы, к штрафу в сумме 50 рублей, и высылке на три года, содержащегося  в Костромском исправдоме №1.
Постановили: Ходатайство удовлетворить и Михайлова Серапиона Ивановича из-под стражи освободить,  считая оставшийся срок лишения свободы условным. 31 августа 1926 года дело № У. П.18542»
«Постановление 1927 года ноября 18. Начальник Макарьевского Уездного Административного отдела. В исполнение постановления ЦИК СССР об амнистии от 2.11.1927 г. рассмотрев дело о гр-не Михайлове Серапионе Ивановиче высланного в пределы Макарьевского уезда по приговору нарсуда 1 участка Чухломского уезда Костромской губернии от 21.12.1925 года, за преступление предусмотренное ст. 16-177 У.К. и усматривая, что амнистия, изданная в честь 10-летия Октябрьской Революции распространяется на административно высланных.
Постановил: На основании постановления ЦИК СССР об амнистии от 2.11.  1927года, опубликованного в издании ЦИК и ВЦИК за № 256 от 6 - 7 ноября: Гр-на Михайлова от высылки освободить»35 .

Так закончился период пребывания архимандрита   Серапиона   на   благословенной  и   полюбившейся   ему Костромской земле.
* * *
После освобождения из заключения архимандрит Серапион уезжает на Родину, в город своей юности - Казань, где проживала его престарелая мать Евгения Егоровна. Отец его, Иоанн Михайлович, скончался в 1924 году. За 18 лет, проведенных о. Серапионом вдали от родной земли, в Казани многое изменилось. Большинство монастырей и храмов, а монастырей в Казани было 25 (13 мужских и 12 женских)  было закрыто. В их числе был и Спасо-Преображенский миссионерский монастырь в Кремле, в котором начинал свой иноческий путь о. Серапион.
В эти годы архимандрит Серапион поселился в Макарьевской Вознесенской пустыне около города Свияжска, и пробыл в ней до самого ее закрытия в 1929 году, неся чреду священнослужения36 . После закрытия пустыни архимандрит Серапион поселился в городе Казани, где прожил восемь месяцев. В конце 1930 года он был направлен на приходское служение в село Большие - Осиновки, Рыбно-Слободского района, недалеко от села Емельянова, откуда он был  родом 37 .
Казанским и Свияжским архиереем был митрополит Кирилл (Смирнов).  В это время  находился в ссылке в Красноярском крае, в Туруханском районе на станции Хантайка. Викарные епископы, духовенство и миряне, оставшиеся верными патриаршей Церкви и не уклонившиеся в т. н. «обновленческий» раскол,  старались соблюдать его распоряжение: «На тот случай если я почему-либо оказался лишенным возможности сам непосредственно руководить церковной жизнью епархии, управление епархиальными делами принимает на себя один из Преосвященных викариев по старшинству хиротонии. За отсутствием по каким либо причинам возможности у старшего из викариев вступить в управление епархией, власть епархиальная переходит к следующему в порядке старшинства Преосвященному. За богослужениями повсеместно в храмах епархии возносить только имя митрополита, пока он находится в живых. В случае же смерти митрополита, до назначения нового, повсеместно за богослужением возносить имя временно управляющего Преосвященнейшего викария. Кирилл, митрополит Казанский и Свияжский. 1922 год, июня 8/21 дня. Казань» 38.
Два викария митрополита — епископ Чистопольский Иосаф (Удалов) и епископ Чебоксарский Афанасий (Малинин) управляли церковными делами Казанской епархии в труднейших условиях, стараясь всеми возможными способами согласовывать с митрополитом Кириллом свою деятельность.
Надо заметить, что митрополит Кирилл был выдающимся церковным деятелем своего времени. Большую часть своей жизни под властью Советов он провел в заключении (17 лет из 20-ти), где твердо нес свой исповеднический подвиг.  В Казанской епархии архимандрит Серапион начал свое приходское служение в храме села Большие Осиновки, где прослужил до 1937 года. Прекратив службу, он оставался проживать в этом селе. 1 июля 1938 года, оставив Большие Осиновки, он на время поселяется в городе Казане, а после 9 июня 1939 года снова возвращается обратно и проживает в этом селе вплоть до своего ареста 28 октября 1941 года 39.
Период служения архимандрита Серапиона (с 1930 по 193 7 г.) и пребывания его до ареста в Больших Осиновках, к сожалению, почти не известен за отсутствием источников, кроме следственного дела, хранящегося в архиве ФСБ города Казани. Автор этих строк в 2007 г. посетил село, где встретился с оставшимися в живых свидетелями того времени. Это жители деревни Б. Осиновки Б. Н. Кузьмичев (1932 года рождения), который совсем небольшим мальчиком бегал к архимандриту Серапиону по поручению своей матери, относил ему молоко и яйца, а архимандрит угощал его сахаром. Помнит архимандрита Серапиона и  и  А. А. Герасимов (1930 года рождения). Они вместе с другими ребятами помогали старцу, насколько им позволял возраст, в заготовке дров. Борис Николаевич поведал о тяжких налогах, которые приходилось платить советской власти, о больших поставках мяса, молока, яиц и денег, так что и работать семье приходилось едва ли не только на одни налоги. Такие же обременительные налоги обязывали платить и о. Серапиона, хотя он и не занимался производственной деятельностью. Нести налоговое бремя старцу- архимандриту, по мере своих сил, помогали верующие селяне.              
Б. Н. Кузьмичев показал автору этих строк сохранившийся, но уже покосившийся старый домик, в котором проживал в последние годы архимандрит Серапион (Михайлов). А. А. Герасимов сохранил в своей памяти, как  28 октября 1941 г. (дата известна из следственного дела) «приехали какие-то люди, забрали батюшку Серапиона и увезли, с тех пор мы его больше не видели».
А. П. Сметанина (1918 года рождения), знавшая архимандрита Серапиона, хорошо помнит, что с ним доживала свой век его престарелая мать, Евгения Егоровна, которая скончалась в 1940 году. Поведала Агриппина Петровна и о том, как она работала почтальоном и архимандрит Серапион приходил к ней за почтой, иногда брал газеты. Этих контактов Агриппина Петровна опасалась, т. к., в то время, даже за общение со священником могли арестовать.
Тактика карательных органов советской власти, направленная на уничтожение «классовых врагов», теперь достаточно хорошо известна. «Для того, чтобы   получить  начальные   сведения,   которые   могли   и   послужить основанием для ареста, органы  НКВД требовал от председателей сельсоветов по - фамильные  характеристики на жителей категорий, планировавшихся для ареста»41. Доносы на архимандрита Серапиона собирались в течение нескольких лет.  Их можно увидеть в его следственном деле за № 17241
от 29 октября  1941 г.  В нем мы читаем: «Следователи, выполняя поставленную задачу по уничтожению Церкви и её священнослужителей, не искали истину, и для них не было принципиально важным, признает или нет обвиняемый свою «контрреволюционную деятельность», свидетельских показаний было достаточно для ареста и вынесения приговора, а свидетели были готовы подписать то, что нужно следователю, были наготове» 41.
Около десятка лжесвидетельских показаний находится в деле архимандрита Серапиона. Набрав достаточно материала для ареста, Рыбно -Слободское НКВД приступило к действию. 28 октября 1941 года, (такое число указано в анкете), сотрудники НКВД отправились в  Б. Осиновки за архимандритом Серапионом, где предъявив ордер на арест за № 16, увезли архимандрита Серапиона в Рыбную-Слободу и посадили в КПЗ при РОНКВД.
В описываемое время местным начальником РОНКВД был младший лейтенант госбезопасности Левашов, который заполнил анкету на арестованного престарелого архимандрита Серапиона. Она  и стала началом следственного дела № 17241. Из Рыбной-Слободы архимандрита Серапиона этапировали в тюрьму № 4 НКВД ТАССР в городе Чистополь. Чистопольская тюрьма, сооруженная в 1856 году, до революции была пересыльной и потому заключенные в ней надолго не задерживались. В советское время ее стали использовать как секретную тюрьму НКВД, где содержались иностранцы и особо опасные политические преступники.
Первый протокол допроса Левашовым был составлен 29 октября 1941 года. Вот его содержание:
«Народный Комиссариат внутренних дел ТАССР - Протокол допроса. 1941 года октября месяца 29 дня. Я начальник Рыбно-Слободского РОНКВД Т.Р., млд. лейтенант г/б Левашов допросил в качестве обвиняемого Михайлова Сергея Ивановича 1875 года рождения, место рожд. село Емельяново Лаишевского р-на ТАССР, место проживания до ареста с. Б - Осиновки Рыбно-Слободского р-на ТАССР.  Русский, гр-н СССР, паспорт не имеется, нигде не работает, социальное происхождение - служитель религиозного культа - священник, до революции был настоятелем монастыря, после революции служил священником, семейное положение - одинокий, окончил средне-учительскую семинарию в г. Казани  и высшие миссионерские курсы, беспартийный, до революции не судился, после революции судим в 1925 году по ст. 16.177 У.К., был приговорен к одному году лишения свободы и 3 годам высылки. Никакие награды при советской власти не имеет, на воинском учете не состоит, в красной армии и др. контрреволюционных армиях не служил, участие в контрреволюционных организациях и восстаниях не принимал, в общественно политической деятельности участия не принимал.
Показания обвиняемого Михайлова С. И. октября 29 дня, 1941 г.
Вопрос: Расскажите ваши автобиографические данные?
Ответ: Прежде чем рассказать о своей биографии кратко, хочу характеризовать своих родителей. Отец мой Иван Михайлович уроженец села Емельянова Лаишевского р-на Т.Р. , где он сначала занимался сельским хозяйством после прихода из армии, где он служил рядовым гусаром, вся семья уехала в город Казань, там отец стал заниматься квасоварением и им торговал, умер 1924 году.
Мать моя, Евгения Егоровна Кузнецова, уроженка села Корноухово Рыбно-Слободского р-на Т.Р.,  дочь крестьянина-середняка, все время была домохозяйкой, умерла в 1940 году.
Сам,  я, с 1891 года по 1895 год, учился в Казанской учительской семинарии, в 1895 году ее окончил, после сего был учителем, направлен в г. Уфу, где работал по 1900 год, после сего приехал в г. Казань поступил работать счетным работником контрольной палаты, работал до 1903 года. В 1903 году изъявил желание поступить на миссионерские курсы в г. Казани, где проучился до 1905 года, по окончании был назначен преподавателем русско-славянского языка при Сергиево-Лаврском монастырским училище. В ноябре 1906 году, в  г. Казани был подстрижен в монахи с именем Серапион и был назначен заведующим второклассной школы в Козмодемьянском уезде, в которой заведовал до 1909 года, после,  Синодом был назначен настоятелем  Авраамиева - Чухломского монастыря, где был до 1925 года после был осужден к одному году лишения свободы за ложный донос о детском доме, и кроме этого, был выслан за пределы Костромской губерни на три года, после отбытия наказания стал служить священником при общине Макарьевского монастыря, до 1929 года после приехал в г. Казань, где проживал восемь месяцев был направлен священником в с. Б. Осиновку, где служил до 1937 года, после службу прекратил, проживал с. Б. Осиновке, с 1 июля 1938 года по девятое июня 1939 году временно жил в Казани, после переехал обратно в с.Б. Осиновку.
Вопрос: Что за причина послужила вашего уезда из Макарьевского монастыря в 1929 году?
Ответ: В 1929 году Макарьевский монастырь был закрыт, по этой причине я уехал.
Вопрос: Расскажите ваших близких знакомых по Аврамо - Чухадскому (Авраамиево Чухломскому - А. Н.) монастырю?
Ответ: Сам монастырь действовал до 1919 года,  после был ликвидирован. Все имущество монастыря сдал религиозной общине. Когда я жил в Аврамо Чуходскам (Авраамиево Чухломском, - А. Н.) монастыре, то имел хорошие взаимоотношения со следующими служителями религиозного культа: священниками: Белицким Федором Федоровичем, Крыловым Михаилом Васильевичем, Головушиным Николаем Петровичем, Добровольским Александром, Рязанским Александром, монахами: Агапитовым Сергием, Дмитрием, Рафаилом, Пахомием, монастырским священником Порфирием, игуменом Пахомием, казначеем Иосафом большинство из них умерло. Живые только сейчас и то точно я не знаю: Крылов Михаил Васильевич, Головушин Николай Петрович, Добровольский Александр, монах Пахомий, где они живут в данное время, я не знаю. В 1926 году я к Головушину заезжал в Кострому, после своего освобождения из заключения, жил у него дня два или три.
Вопрос: А кто у вас были близкие знакомые в Макарьевском монастыре? Ответ: В 1926 году, когда я приехал в  Макарьевский монастырь, там была община. Настоятелем был архимандрит Парфений, священниками: Митрофан и Ефимий, знал еще приходского священника Орнадского Александра, Митрофан умер в 1930 году, остальные, где проживают,  я не знаю.

Показание записано с моих слов верно и мною прочитано.                              
Михаилов.
Допросил начальник РОНКВД                                                                         
Левашов».
Допросы о. Серапиона в Чистопольской тюрьме проводились Левашовым более двадцати дней. О том, какими методами действовали следователи НКВД, достаточно хорошо известно из разных достоверных источников.
Из протокола допроса 1941 года можно установить причину прекращения служения в Б. Осиновке о. Серапинона. «...В 1937 году в с. Б. Осиновки я прекратил служить в это время в Б. Осиновке появился священник Максим фамилии я его не знаю, бывший монах, он пытался устроиться при Б. Осиновской церкви, но так, как он обновленец, а приход староцерковницкий ,то у него ничего не вышло, прожив шесть месяцев он уехал, после его приехал с той же целью священник Пычихин Федор, но его РИК не зарегистрировал и онпрожив год в Осиновке тоже уехал...»42 .
Дата последнего допроса архимандрита Серапиона согласно документам архива - 18 ноября 1941 года. Как прошли четыре месяца после последнего допроса нам неизвестно. Согласно архивным документам, архимандрит Серапион был помещен в тюремную больницу, в которой скончался в 5 часов утра 11 марта 1942 года, как указано в медицинском свидетельстве, от «колита на почве обмена веществ». Между тем, при поступлении о. Серапиона в тюрьму 31 октября 1941 при медосмотре было установлено, что заключенный Михайлов «здоров».
Интересно обратить внимание, что обвинительное заключение на о. Серапиона (Михайлова) было составлено (согласно документам) через неделю после смерти, а именно, 18 марта 1942 года. В нем говорилось, что С. И. Михайлов обвинялся по печально известной 58 ст. УК. «В процессе расследования было установлено, - читаем мы в заключении, — что Михайлов, как бывший священник-архимандрит, враждебно настроен к Советской власти проводил среди населения антисоветскую агитацию, распространял провокационные слухи и высказывал пораженческие взгляды. На протяжении ряда лет Михайлов, в кругу антисоветски настроенного духовенства, клеветал на Советскую власть (л.д. 21 об., 22, 24об., 25, 27, 28). В конце 1937 года в сельской пожарной сторожке, в присутствии колхозников Кузьмина и Сметанина, а так же 17 августа 1941г., в сельской кузнице среди колхозников Клюева, Гаврилова, Воронина и Яруллина,  он клеветал на колхозное строительство и советскую печать и распространял антисоветские провокационные измышления (л.д.32, 32об., 34, 36, 38, 40, 42, 44, 46, 51,53, 55, 57).  В августе месяце 1941 года, в присутствии колхозника Герасимова, Михайлов распространял провокационные измышления, дискредитирующие одного из руководителей Красной Армии (л.д.22об.,48). В октябре 1941 года в доме колхозника Гаврилова, Михайлов высказывал контрреволюционные пораженческие взгляды (л.д. 46, 52).
Допрошенный в качестве обвиняемого Михайлов виновным себя признал (л.д.21об., 22, 22об., 23, 24об., 25, 25об., 27, 27об., 28), а так же, достаточно изобличается показаниями свидетелей: Воронина (л.д.32, 32об), Клюева (л.д. 34, 34об.), Яруллина (л.д. 36), Иванова (л.д. 38), Егорова (л.д. 40), Кузьмина (л.д. 42, 42об.), Сметанина (л.д. 44), Гаврилова (л.д. 46, 46об.), Герасимова (л.д. 48), Кузьминой (л.д.50) и очными ставками со свидетелями: Гавриловым (л.д. 51-52), Кузьминым (л.д. 53-54), Клюевым (л.д. 55-56), Сметаниным (л.д. 57).
На основании изложенного - обвиняется: Михайлов Сергей Иванович 1875 года рождения уроженец с. Емельянова Лаишевского р-н ТАССР, проживал в с. Б-Осиновки, Рыбно-Слободского р-на ТАССР, бывший служитель религиозного культа, русский, гр-н СССР, беспартийный, холост, образование среднее, происходит из семьи торговца, судим в 1925 году за провокационную клевету к одному году лишения свободы и трем годам высылки, наказание отбыл, в Красной Армии родственников не имеет. В том, что он, как бывший служитель религиозного культа, враждебно настроенный к Советской власти, на протяжении ряда лет вел антисоветскую агитацию, клеветал на Советскую власть и печать, распространял антисоветские провокационные слухи и высказывал пораженческие взгляды, т.е. в преступлениях предусмотренных ст. 58-10 ч. 2 У.К. РСФСР. Руководствуясь ст. 208 УПК, следственное дело № 17241 по обвинению Михайлова Сергея Ивановича, направить на рассмотрение Особого Совещания при НКВД СССР.
Полагал бы: обвиняемого Михайлова Сергея Ивановича подвергнуть Высшей мере наказания - расстрелу, с конфискацией всего личного ему принадлежащего имущества. Обвинительное заключение составлено 18 марта 1942 года в г. Казани»43. Приговор был приведен в исполнение.
Место    погребения    архимандрита    Серапиона    (Михайлова)    точно    не
установлено. Надо полагать, что его похоронили в общей могиле на краю городского кладбища города Чистополя, рядом с которым располагалась тюрьма, и даже бывший кладбищенский храм был частью этой тюрьмы. О фактах таких захоронений рассказал автору этих строк один из бывших работников Чистопольской тюрьмы.
Теперь у этого места стоит памятная плита с надписью: «Здесь захоронены невинно замученные и расстрелянные, жертвы
надписью: «Здесь захоронены невинно замученные и расстрелянные жертвы политических репрессий 1937-1950 г.г. Вечная им память».
Архимандрит Серапион засвидетельствовал жизнью и исповедническим подвигом свою веру, надежду и любовь к Христу и Его Церкви, даже до смерти: «…я ни на что не взираю и не дорожу своею жизнью, только бы с радостью совершить поприще мое и служение, которое я принял от Господа Иисуса» (Деян. 20,21). Он оставил о себе грядущим поколениям христиан свидетельство о том, что «…живем ли – для Господа живем; умираем ли – для Господа умираем» (Рим. 14,8).
Он был служителем Животворящего Духа, явившего силу Свою Церкви в испытаниях, и мы не можем предать забвению его подвиг веры. «Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам Слово Божие и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их» (Евр. 1,7-8). Архимандрит Серапион явил себя «как служитель Божий в великом терпении, в бедствиях, нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях, в трудах, в бдениях, в постах, в слове истины, в силе Божией, оружием в правой и левой руке, в чести и бесчестии, при порицаниях и похвалах» (2 Кор. 6,4-8).
Память о священнномученике архимандрите Серапионе (Михайлове), свято чтится в возрожденном Свято-Покровском Авраамиево –Городецком монастыре Костромской епархии. Венком на его могилу является настоящая статья.

Примечания

1. Государственный архив Костромской области (далее - ГАКО). Ф. 130. Оп.П. Д. 2300. Л. 3-4.
2. Письмо Федеральной службы безопасности России от 31.07.2007 за№ Ю/А-2959
3.  Метрическая книга Знаменской церкви с. Емельянова Лаишевского уезда Казанской губернии за 1854 г.
Национальный архив Республики Татарстан (далее-НАРТ) Ф.5. Оп. 72. Д.1. Л.4об.
4.  Метрическая книга Николаевской церкви с. Корноухова Лаишевского уезда Казанской губернии за 1855 г. НАРТ. Ф.5. Оп. 73. Д. 3. Л.1166 об.
5.  НАРТ. Ф. 4. Оп. 176. Д. 32. Л. 68 об.
6.  НАРТ. Ф. 93. Оп. 1. Д. 503. Л. 156
7.  Там же. Л. 157
8.  НАРТ. Ф. 93. Оп. 1. Д. 4. Л. 8,25
9. НАРТ.Ф.93.0п.1.Д. 503. Л.155
10. Там же. Л. 157
11.  ГАКО. Ф. 130. Оп. 11. Д. 2300. Л. 3 об., 4.
12. Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан (далее АУ ФСБРФ РТ) Д. 2-1909. Т. 1. Л. 15.
13. ГАКО.Ф. 130. Оп. 11. Д. 2300 Л. 3-4.; АУФСБРФ PT. Д.2-1909. Т. 1. Л. 15.
14. См. Клировую монастырскую ведомость монастыря за 1907 г. НАРТ. Ф. 4. Оп. 138. Д. 19. Л. 155 – 
160.
15. Геронтий   поступил в монастырь в 1879 году, в 1883г. году     был принят в число послушников, в 1885   
году принял монашеский постриг.   31 августа 1885 года  Геронтий был рукоположен в иеродиакона, а 5   
мая 1891 года в сан иеромонаха. В сан игумена возведен 24 августа 1906 года.
16. Монастырская клировая ведомость за 1906г. НАРТ. Ф.4.Оп.138.Д. 19.Л.146-181.
17. ГАКО. Ф. 130. Оп. 11. Д. 2300 Л. 3-4; НАРТ. Ф. 4. Оп. 138. Д. 19. Л. 155 об- 156, а также Ф. 4. Оп. 139. Д.  
10. Л. 177 об.-179
18. О  назначении иеромонаха Козмодемьянского Михайло-Архангельского монастыря Серапиона на
должность  
настоятеля Авраамиево-Городецкого монастыря Костромской епархии (1909 г.). НАРТ. Ф. 4. Оп. 1.
Д. 123915.     
Л. 1 об.-Зоб.
19. См. подробнее: Прилуцкий Д. Ф. Историческое описание Городецкого Авраамиева монастыря  
Костромской   губернии. СПб. 1899; Никандр (Анпгтогов), архимандрит. Светильник Северной Фиваиды.  
М.  2006.
20. НАРТ. Ф.4.0п 1. Д.123915.Л.1-1 об.
21. ГАКО. Ф. 130. Оп. б/ш. Д. 391. Л. 1 - 8.
22. НАРТ.Ф.4.0п. 1. Д. 123915. Л. 2-2 об.
23. ГАКО. Ф. 130. Оп. б/ш. Д. 39. Л. 1 - 8.
24. ГАКОФ. 130. Оп. 1.Д. 7142. Л. 1-4 об.
25. Астапович В. В. В Авраамиево-Городецком монастыре. // Костромские епархиальные ведомости. Кострома.
1912. №9. С. 249-251
26. ГАКО. Ф. 130. Оп. 11. Д. 2300. Л. 4.
27. Более точную дату автору пока что установить не удалось.
28. Послужной список братии Авраамиево-Городецкого монастыря Костромской епархии за 1918 г.
ГАКО. Ф.130. Оп. 11. Д. 2300. Л. 4.
29. АУФСБРФ РТ Д. 2-1909.Т. 1. Л. 15.
30. Итоги компании по изъятию церковных ценностей в Костромской губернии. // Красный мир. 
Кострома. 26. 08. 1922.
31. Чухломской «беспризорный» детгородок. // Северная правда. Кострома. 24. 08. 1922.
32. Там же.
33. АУ ФСБРФ РТ Д. 2-1909. Т. 1. Д. УП.18542.
34. Там же. Приговор от 21 декабря 1925 г.
35. Там же. Постановление от 18 ноября 1927 г.
36. АУ ФСБРФ PT Д. 2-1909. Т. 1. Л. 16.
37. АУ ФСБРФ PT Д. 2-1909. Т. 1. Л. 15 об.
38. Журавский А. В. Во имя правды и достоинства Церкви. Житие и труды священномученика Кирилла  
Казанского. М. 2004. С. 228 – 229.
39. АУ ФСБРФ РТ Д. 2-1909. Т. 1. Л. 15 об. - 16.
40. Дамаскин (Орловский), игумен. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной   
Церкви XX столетия. Тверь. Т. 3. С. 438.
41. Оптинский альманах. Вып. 1. Издание Козельской Оптиной пустыни. 2007. С. 65.
42. АУ ФСБРФ PT Д. 2-1909. Т. 1.
43. Там же.