Репрессии по отношению к духовенству в Костромской губернии в 1918-1919 годах. К вопросу об идеологических мифах.

Автор: Прот. Дмитрий Сазонов. . Опубликовано в Статьи

Идеологические мифологемы советского периода еще живы среди определенной части населения нашей страны. В представлении о советском периоде нашей истории на память приходят такие достижения как строительство Днепрогэса, Волго-Донского канала, Транссиба, Магнитки. В статье автор на примере народных волнений в Костромской губернии в 1918-1919 гг. показывает, что годы «красного террора» направленного против целых социальных групп населения, в том числе духовенства, провозглашенных большевиками «классовыми врагами», и обвиняемых в контрреволюционной деятельности, заложили основу для таких явлений как голод, нищета, появление в больших количествах сирот, беспризорников, необоснованные репрессии 20-30-х гг., «изъятие церковных ценностей», борьба с Церковью. Документально показано, что государственная политика большевистского правительства применялась в отношении духовенства как путём реализации законодательных актов, так и вне рамок какого-либо законодательства. Террор служил средством устрашения как антибольшевистских сил, так и не принимавшего участия в Гражданской войне населения. Поэтому, мнения о «строительстве общества социального равенства», «светлого будущего» являются идеологическим мифом, в основе которого лежала банальная борьба за удержание власти захватившей власть группы людей.

Ключевые слова: продразверстка, духовенство, крестьянские восстания, карательный отряд, контрреволюция.

Недовольство захватом власти большевиками и проводимой ими политикой в Центральной России выразилась в таких крупных восстаниях против власти большевиков как Ярославский мятеж, вспыхнувший в ночь с 6-го на 7-е июля 1918 года, а также восстании в Костроме. Во главе восстаний стояли монархические и эсэрские организации.

Однако, в 1918-1919 гг. первоначально мирно принявшее смену власти крестьянское население Центральной России стало выражать свое недовольство властью большевиков. Начавшиеся с 1918 года «экономическая политика» партии большевиков - повторяющей практику революционеров, выражавшуюся в проведении «эксов», которая затем в отношении крестьянского населения России выразилась в продразверстке - в почти полном изъятии у крестьян хлеба (не только запасов, но и семенного фонда – прим. Д. С.), т.е., открытым грабежом крестьян, обложенных «контрибуцией». Мотивами крестьянских возмущений можно назвать, отчасти, и перегибы властей при проведении декрета об отделении Церкви от государства, которые привели в 1918-1919 гг. к вооруженным восстаниям, вспыхнувшим почти по всей Костромской губернии.

Наиболее остро ситуация складывалась: в марте 1918 г. – в г. Кологриве, в июне – в Уреньском крае, в ноябре – в г. Солигаличе, в августе – в г. Варнавине, в 1919 г. – в Варнавинском и Ветлужском уездах. Из 11 уездов Костромской губернии восстаниями в 1918-1919 гг. были охвачены 8. Виновниками возмущений населения большевики считали «классовых врагов» - «буржуев, кулаков и попов». С начала Октябрьского захвата власти большевики видели в «контрреволюционном духовенстве» внутреннего классового, идейного врага, с которым нужно расправиться для достижения окончательной победы над «старой Россией».

Французский мыслитель Ален Безансон определяя характер действий большевиков в первые годы их правления пишет о первом этапе удержания власти, связанном с уничтожением (или устрашением на первом этапе – прим. Д. С.) идеологических врагов: «В центре находится партия, а внутри партии – ее руководящий круг. В первый период правления он еще полностью находится во власти идеологии. Именно тогда он занимается ликвидацией «классовых врагов». Обладая совершенно отравленной совестью, он уничтожает во имя утопии целые категории людей»1.

В подтверждение этих слов приведем общеизвестную служебную записку В. И. Ленина В. Молотову для членов Политбюро ЦК РКП (б) № 23-26 от 19 марта 1922 года, написанную в связи с шуйскими событиями, причиной которых явилось изъятие Советской властью церковных ценностей под предлогом помощи голодающим Поволжья: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления»2. Нет смысла цитировать известное и находящееся в свободном доступе интернета письмо3.

Важно вот что. Как видим из вышеприведенной мысли Ленина, главная цель в борьбе с врагом, в лице «реакционного духовенства» определена руководителем партии и государства довольно прагматично: для большевиков, забывших прежние лозунги: «Землю - крестьянам», «Долой войну!», и т.д., нужны были продовольствие, денежные средства и солдаты в армию. Меры были вызваны непосредственной необходимостью - во что бы то ни стало удержать власть. Попутной задачей, которая выдвигалась большевиками – необходимо было сломить сопротивление крестьянства и мещанства уничтожив возможных лидеров и устрашить остальных. Костромской губернский комитет РКП (б), например, принял «Положения об отделе борьбы с контрреволюцией». Один из его пунктов гласил: «Для систематического наблюдения и планомерной борьбы отдел… делится на три отделения: 1. Армия; 2. Монархисты, духовенство и разные организации; 3. Политические партии, профессиональные союзы, национальные организации и домовые комитеты». Функции нового органа – ведение наблюдения за видными деятелями царского режима, за духовенством и всеми религиозными организациями и обществами в целях недопущения и предотвращения возможных выпадов с их стороны4.

Необходимо было разбить врага в лице прежней элиты, в том числе духовенства. Террором посеять ужас, страх, поработить волю, сломить сопротивление народа, сломить его справедливое возмущение и желание протестовать против проводимой большевиками узурпации власти, и при этом стравить одну группу населения – крестьян и рабочих, с другой группой – прежней элитой общества, возложив ответственность за развал и голод на «сатрапов царизма и буржуев»5.

Повод не только для террора, но и для ограбления «классовых врагов», по мысли Ленина, очень подходящий - голод - «теперь, и только теперь, когда в голодных местностях едят людей». «Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы» - делает он заключение6.

Обратимся к официальным и открытым цифрам, которые помогут нам осознать как масштабы происходящих событий и их последствия. Постараемся, если не развенчать, то, во всяком случае, опровергнуть до сих пор живущие в определенных кругах нашего общества мифы об уничтожении духовенства в 1918-1919 гг. как участников сопротивления большевикам, и о голоде, как о последствии стихийного бедствия (неурожая). Развенчать миф о том, что попы препятствовали изъятию церковных ценностей, которые были необходимы для закупки хлеба голодающим Поволжья.

Тема без сомнения не нова, однако как подчеркивал в своей работе «Большевики против Русской Церкви» С. Бычков «необходимо заново пересмотреть мифы, созданные партийной пропагандой. Это, быть может, наиболее трудная задача, поскольку в плоть и кровь как отечественных, так и зарубежных историков вошли такие мифологемы, как «социалистическая революция», «классовая борьба», «диктатура пролетариата», «военный коммунизм», «НЭП». Пропагандистская машина большевиков за 70-летний период достигла необычайных успехов, умело манипулируя этими мифологемами и внедряя их в сознание не только советских людей, но и зарубежных исследователей». Далее, в подтверждение своей мысли С. Бычков приводит цитату из дневника В. Вернадского, который утверждал, что основным критерием большевизма является порабощение личности7. И как следствие – принятие навязанной точки зрения, неспособность к выражению другого мнения.

Обратимся к результатам «государственного социального строительства» в 1918-1919 гг. По данным Википедии, человеческие потери в Гражданской войне – от 8 до 13 млн. человек, в том числе около 1 млн. бойцов Красной армии8. Как следствие Гражданской войны - по одним данным в 1921 году в России насчитывалось 4,5 млн. беспризорников, по другим — в 1922 году было 7 млн. беспризорников9. Голод в России 1921 г., если не считать военных потерь, был, по оценкам специалистов, крупнейшей для того времени катастрофой в европейской истории после средневековья10. Как официально утверждали советские источники голод был вызван засухой 1921 года, и являлся последствием царской политики в отношении к крестьянству. Советское центральное статистическое управление определило дефицит населения за период с 1920 по 1922 гг. равным 5,1 млн. человек11.

Вместе с тем, летом 1922 года Советская власть ошарашила весь мир, заявив о возобновлении экспорта зерна12. Как мы узнаем в той же Википедии, под призывом «помощи голодающим» всего годом ранее, было изъято церковных ценностей на два с половиной миллиарда золотых рублей. Из этих средств только примерно один миллион рублей было потрачено на закупку продовольствия для голодающих. Основная часть собранных средств пошла на «приближение мировой революции»13.

Так определялась хозяйственное строительство большевиков.

Надо принять к сведению, что вообще, такие понятия как гуманность, наличие вины «классовых врагов», сострадание к голодающим, как мы видим теперь из открывшихся документов - таких мотивов для большевиков не существовало. Отметим, что террор, пренебрежение законами, даже самой властью установленными, неразборчивость в средствах, подавление инакомыслия всеми имеющимися способами - были для людей осуществивших захват власти вооруженным путем в 1917 году основными методами решения дел, особенно в вопросе удержания власти.

Основными мотивами недовольства крестьян политикой новой власти в 1918-1919 гг. были: реквизиция хлеба (декрет о хлебной монополии), реквизиция лошадей и скота для армии, а также мобилизация в армию14. Из других причин вызывавших волнения населения назыываются обложение чрезвычайным налогом и проведение декрета об отделении Церкви от государства. Как отмечалось руководством большевиков в Москве, главными упущениями в работе органов Советской власти в те годы были - «отсутствие партийной работы и неумение, часто преступные действия местных представителей советской власти (исполкомов и комбедов)»15.

На основании архивных документов рассмотрим, как и какими методами шло установление Советской власти в Костромской губернии, первоначально воспринявших смену власти спокойно. Для подавления крестьянских волнений, вызванных непосильными налогами и изъятием хлеба, повсеместно использовались карательные отряды (такое название дано отрядам в документах – Д. С.), которые пользовались едиными методами усмирения восставших: объявляли объятые крестьянскими волнениями волости на «осадном положении», захватывали заложников, расстреливали их для устрашения населения16. Как наказание за волнения и неуплату продразверстки на деревни и волости накладывали контрибуцию17. С целью подавления сопротивления сжигались деревни. Так, напр., были сожжены две деревни в Костромском уезде – Саметь и Никольское18. Жителей из горящих деревень не выпускали19.

Для изъятия у населения хлеба были созданы военно-оперативные штабы. Шла подлинная война против своего народа. О том. что правительство находится в состоянии прямой войны с крестьянством открыто заявлял, например, начальник интернационального отряда (в основном китайцы – прим. автора) Ярославского Губ ЧК А. Ф. Френкель, прибывший с отрядом для подавления восстания в с. Красное на Волге Костромского уезда20. Ему костромским губревсоветом был выдан мандат, в котором было указано: «брать заложников […] заложников расстрелять и вообще восстановить там революционный порядок»21.

Центральная Россия превратилась в оккупированную территорию и поле военных действий.

То, что такая практика продолжалась и была повсеместной и продолжалась всю Гражданскую войну, убедительно показывает документ - приказ № 116 от 23 июня 1921 года, подписанный председателем Полномочной комиссии А. Антоновым-Овсеенко и начальником войсками М. Тухачевским для принятия мер в связи с тамбовским восстанием. В нем отражено все - и осадное положение захваченной территории (подтверждаются приказы 130 и 171), и расстрел заложников - все это делается, чтобы «железной рукой обуздать местные враждебные классы»22.

В результате действий Советской власти по изъятию хлеба у крестьянства – голод. Голод не тот (от якобы засухи – прим. автора), который начался в Поволжье не в 1921 -1922 гг., как об этом во всеуслышание сообщалось властью, а тот, который был уже в 1918-м. О критической обстановке с продовольствием в мае 1918 года сообщал в губисполком уполномоченный Цацулин, обследовавший Чухломский уезд: «все отруби и мякина съедены. Цена мякины доходит до 200 рублей за пуд. В городе хлеб пекут пополам с дурандой23. Многие поля здесь остались незасеянными, т.к. нет семян, а два вагона овса, предназначенные для красноармейцев, выкупить было не на что». Далее он сообщал, что даже «у исполкома нет лошадей и в дальние деревни выехать невозможно»24. Цацулин свидетельствует, что у крестьян продразверсткой были изъяты не только хлеб, но и весь домашний скот.

Чтобы как-то успокоить население и сообщить в центр о нереальности налогового бремени, председатель Макарьевского совета 25 декабря 1918 года телеграфировал в ЧК о враждебном настроении уезда на почве непосильного налога в 19 млн. рублей, и бил тревогу: «уезд максимум может дать 8 млн. Меры приняты самые энергичные, но массы одичали. Прошу походатайствовать о сокращении налога в целях успокоения несознательных масс»25. С целью успокоения населения 25 декабря 1918 года губисполком во все уездные советы разослал телеграмму наркома финансов Н. Крестинского, в которой запрещалось применять расстрел как высшую меру взыскания налога и рекомендовалось, в случае намеренного сокрытия денег кулаками применять длительное заключение под стражу и принудительные работы, а при особой злостности – суд ревтрибунала26. Но, как мы увидим из дальнейших документов, его телеграмма не возымела силы на действия продотрядов.

Опять же, из документов мы узнаем о методах убеждения, которыми широко пользовались революционные отряды производившие изъятие хлеба. Например, при допросе арестованных, в д. Дьяково Макарьевского уезда, начальник карательного отряда Грибанин при разговоре с крестьянами - заложниками «все время держал на столе заряженный револьвер, который при малейшей заминке направлял на допрашиваемого, угрожая расстрелом на месте. В такой ситуации арестованные давали нужные Грибину показания […] При этом не учитывались ни прежние реквизиции, ни то обстоятельство, что значительная часть ржи уже высеяна»27.

К конференции в Генуе (возврат долгов и предприятий прежним владельцам – прим. С. Д.), большевики подошли с четким пониманием утвердившейся власти и требованием международной помощи голодающим в Поволжье. Они пришли на конференцию в Генуе с тезисом, что – «советская власть всерьез и надолго». И Запад, как мы знаем, во многом согласился с предложениями сотрудничать с властью «рабочих и крестьян»28.

Как мы видим из приведенных выше документов, причинами голода в Поволжье стала политика новой власти по отношению к своему народу. По этой тематике есть ряд исследовательских работ, к которым вряд ли что можно добавить29.

Вместе с тем, хочется сказать несколько слов о судьбах духовенства, которое не было причастно ни к волнениям крестьян, ни к сопротивлению действиям Советской власти, и которое полностью разделило судьбу своего народа.

В те годы, духовенство попадало под расправы и репрессии в связи с враждебной классовой принадлежностью. В ночь 27 февраля 1918г. были зверски убиты священник с. Торино Кологривского уезда Костромской губернии Геннадий Ширяев, его жена и прислужница. Священник Николай Бартенев был предан суду Советом депутатов г. Буя той же губернии за чтение Патриаршего послания. 20 апреля 1918 г. в г. Костроме ночью был убит весьма уважаемый в городе протоиерей Алексей Васильевич Андроников, достигший преклонного возраста (87 лет). В августе 1918 г. Костромской губернский военно-революционный трибунал рассмотрел дело священника Успенского, обвиняемого в агитации против Советской власти30. Сходное обвинение стало причиной ареста священников Татауровского и Сокольского сел Новографской волости Галичского уезда. Письменная и устная агитация – обвинение в контрреволюционной деятельности, которую им вменяли в вину, состояла в оглашении Патриарших посланий и постановлений высшей церковной власти.

Факты эти - лишь малая часть из жалоб, телеграмм, писем в Соборную комиссию по гонениям, куда обращались и клирики, и миряне, видя бездействие или даже сочувствие властей совершенным преступлениям31.

29 марта 1918 г. за контрреволюционное направление был закрыт журнал «Костромской церковно-общественный вестник». Арестованы ВЧК: архиепископ Костромской и Галичский Серафим (Мещеряков), преподаватель духовной семинарии и редактор журнала П. Д. Иустинов, второй редактор священник Н. Бобровский. Верующие обратились к Святейшему Патриарху с просьбой ходатайствовать об освобождении их от ареста и передаче на поруки сослуживцам. Решение местных властей о высылке Иустинова и Бобровского повергло верующих в шок, из Костромы в Собор шли телеграммы с криками о помощи32. Всего в 1918–1920 гг. в стране были убиты 28 епископов, тысячи священников арестованы или убиты, 12 тыс. мирян заплатили жизнью за веру и защиту церковных интересов33.

С красным террором вошла в практику внесудебная расправа с «классовыми врагами», т.е., со священниками расправлялись по факту их принадлежности к духовному сословию. 21 ноября в Верхне-Нейскую волость для подавления крестьянских волнений, вызванных продразверсткой прибыл карательный отряд и занялся ликвидацией восстания. Были расстреляны руководители восстания Кузнецов и Беляев, а также священник Пиняев, служивший молебен.34.

Следственная комиссия ревтрибунала, проанализировав здешние события, пришла к заключению, что справедливого отношения к восставшим и запутавшимся крестьянам не было. В докладе комиссии отмечается, что со стороны карательного отряда «наказание часто превращалось в настоящее глумление и издевательство над всем населением с применением самых жестоких приёмов чисто Николаевско-полицейского режима, не укреплявших, но совершенно дискредитировавших советскую власть в глазах населения»35.

Вина этих людей была лишь в том, что они пытались остановить безумие людей, забывших свои христианские ценности. Святейший Патриарх Тихон в Слове, сказанном в Храме Христа Спасителя перед началом новогоднего молебна 01.01. 1918 г. обращался к русскому народу «И вся эта разруха и недостатки оттого, что без Бога строится ныне Русское Государство […] Забыли мы Господа! Бросились за новым счастьем, стали бегать за обманчивыми тенями, прильнули к земле, хлебу, к деньгам, упились вином свободы»36.

В начале 1918 года обстановка как в целом по стране, так и в Костромской губернии значительно обострилась. В феврале вспыхнул мятеж в Солигаличе, во время которого был убит председатель совета В. А. Вылузгин. Прибывший из Каргополя карательный отряд расстрелял в Солигаличе 21-го человека из числа «классовых врагов» – бывшей элиты города: офицеров, представителей интеллигенции, духовенства. Были расстреляны причисленные к лику святых «солигаличские новомученики»: протоиерей Иосиф Смирнов, иерей Владимир Ильинский, диакон Иоанн Касторский и Иоанн Перебаскин. Поводом к народному возмущению, названного «мятежом», послужило назначенное на 13 (26) февраля Вылузгиным «реквизиция хлебных излишков» в Богородице-Феодоровском монастыре близ Солигалича. Мирные выступления жителей Солигалича, вставших на защиту своих святынь, были подавлены прибывшим карательным отрядом37.

И хотя солигаличский расстрел получил широкую огласку, даже было принято решение «приостановить расстрел» врагов до выяснения обстоятельств, желая успокоить людей даже большевик П. А. Бляхин на митинге в губернском центре заявил, что «социализм не может опираться на насилие, штыки, смертную казнь и самосуд»38. Однако, расследование этого вопиющего беззакония замяли, виновные в расстреле безвинных людей ставших жертвами произвола «строителей счастья» наказаны не были39.

12 апреля (по ст.ст.) 1918 г. управляющий Костромской епархией архиепископ Евдоким (Мещерский) доложил Священному Синоду и Поместному Собору Православной Российской Церкви об обстоятельствах гибели священнослужителей и мирян Солигалича. На заупокойной литургии, совершенной св. Святейшим Патриархом Тихоном в храме Московской духовной семинарии 31 марта 1918 г. (1-й службе, посвященной новомученикам), были помянуты Солигаличские новомученики40, которые были причислены к лику святых на Юбилейном Архиерейском соборе 2000 году41. Память их совершается в день казни – 7 марта по н. стилю.

Солигаличский расстрел не был трагическим исключением. Беззаконие, уничижительное отношение к человеческой личности и жизни превратилось в практику. С середины июля 1919 года происходили антибольшевистские волнения в с. Красном на Волге. При подавлении восстания было убито 400 человек, наложена контрибуция в 500 тыс. рублей, сожжены три деревни: Даниловское, Ивановское, Конищеево42. 14 июля 1919 года среди расстрелянных прилюдно 53-х заложников были убиты два священнослужителя: настоятель Богоявленской церкви А. М. Горицкий и диакон Б. А. Чижов43. По воспоминаниям свидетельницы беззакония Смирновой М. И. – «тех заложников, за кого был заплачен выкуп, выпускали»44.

Святой Святейший Патриарх Тихон молясь за мучеников Церкви утешал пастырей: «Много скорбей и страданий послал Господь на землю нашу, любовию наказуя нас и призывая к покаянию. Тяжко особливо духовенству нашему, близкому к народу, любящему его и терзающемуся за него, а часто и терпящему от него незаслуженные обиды и гонения. Но и прежде были среди нас исповедники и мученики, переносившие страдания за служение Христу и за обличение сильных беззаконников. Этот славный сонм мучеников и исповедников возглавил Сам Божественный Страдалец, Господь наш Иисус Христос, предрекший и нам. Пастырям, страдания и гонения от людей, по Его примеру: если Меня гнали, будут гнать и вас, и: если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел (Ин. 15: 20, 18)45.

Поводом к возникновению крестьянских волнений был и декрет об отделении Церкви от государства, который понимался крестьянами как объявление Церкви и религии вне закона, школы от Церкви – как появление безнравственности. Из содержания Декрета следовало закрытие монастырей «и изъятие церковного имущества и недвижимости»46. В ноябре вспыхнуло восстание на севере губернии – в Великовской волости Солигаличского уезда. Причинами были: проведение декрета об отделении Церкви от государства и мобилизация в армию. Карательные отряд, прибывший в волостной центр – с. Великово в ночь с 16 на 17 ноября из Солигалича объявил волость на осадном положении, окружил здание совета и церковь, где находились возбужденные люди. По секретному списку, составленному заранее, было арестовано 23 человека, в том числе священник, дьякон и псаломщик церкви. На волостном сходе представитель ЧК Макшанчик зачитал инструкцию об отделении Церкви от государства, после чего «она была принята единогласно путем поднятия рук всей волостью»47.

На почве проведения декрета «Об отделении церкви от государства» произошло волнение крестьян в Спасской волости этого же уезда. Во время богослужений представитель волостного совета вошел в церковь и, прервав службу, стал разъяснять верующим сущность декрета, что и спровоцировало возмущение крестьян». Правда, все закончилось довольно мирно. Дело было прекращено губернским трибуналом квалифицировавшим действия представителя совета как нетактичные, оскорбительные для чувств верующих48.

В течение 1918 г. дело отделения Церкви от государства в Верхнем Поволжье продвигалось весьма медленно. Для ускорения проведения декрета, 22 декабря 1918 г. Ярославский губернский исполнительный комитет (ГИК) поручил губотделу юстиции «провести в срочном порядке декрет об отделении церкви от государства и создать ликвидационную комиссию»49. Наглядным результатом своей деятельности отдел называл продвижение пролетариата и крестьянства по пути усвоения правильного миропонимания и оценки советского строительства и изживания «главнейших рабских предрассудков»50.

Так на законных основаниях проходила национализация церковного имущества.

Опровергая аргумент о сопротивлении «классовых врагов» Советской власти проводимому государственному строительству (как видим крестьянские возмущения во многом были спровоцированы самими властями – прим. Д. С.) зададимся вопросом: Действительно ли духовенство давало повод обвинить его в сопротивлении власти как об этом показывают действия большевиков?

Исследуя документы тех лет, мы придем к выводу - нет. Вот пример: в феврале 1918 года в газету «Утро России» из города поступило сообщение о многолюдном собрании мирян, выступавших с критикой декрета об отделении Церкви от государства. В нескольких церквях – Покровской, Богословский, Космо-Дамиановской, Борисоглебской и Спасо-Преображенской – имели место печальные недоразумения, закончившиеся без особых последствий для рискнувших выступать и изгнанных из храмов большевиков. Священнослужители «вступались за них (большевиков – прим. Д, С.), старались успокоить массу, дабы не превратить храм в арену кровавой расправы51. Не соответствуют действительности и мифы о вооруженном сопротивлении власти, которые кстати потом, в конце 20-нач. 30-х будут квалифицироваться как принадлежность к террористическим организациям. В 1918-1919 гг. не согласные с декретом верующие выступать с оружием против Советской власти не хотели. Они заявляли о готовности идти безоружными против пулеметов52. Совершенно согласна с оценкой нейтральной позиции духовенства костромской исследователь государственно-церковных отношений Н. С. Майорова, которая в своей диссертационной работе, посвященной государственно-церковным отношениям в 1917-1920 гг. пишет: «Антисоветская агитация духовенства на религиозной почве и против декрета нередко имела место, но священники занимали нейтральную позицию и с призывами к свержению безбожного правительства не выступали»53.

К лету 1919г. в отчетах председателей губернских подотделов и комиссий по отделению церкви от государства Иваново-Вознесенской, Костромской и Ярославской губерний отмечалось отсутствие контрреволюционной деятельности духовенства. В сводке губчека о положении в Иваново-Вознесенской губернии в августе 1919 г. зафиксировано: «…духовенство держится своей общепринятой тактики и сидит по своим норам, как “гады” и нести какую-либо антисоветскую агитацию не решается»54.

Подтверждая позицию невмешательства духовенства в политику вчитаемся в слова Послания Святейшего Патриарха Тихона от 08(21).07.1919 г., который обращаясь к чадам Православной Российской Церкви призывал духовенство дистанцироваться от политических амбиций: «Нет, пусть лучше нам наносят кровоточащие раны, чем нам обратиться к мщению, тем более погромному, против наших врагов или тех, кто кажется нам источником наших бед. Следуйте за Христом! Не изменяйте Ему. Не поддавайтесь искушению. Не губите в крови отмщения и свою душу. Не будьте побеждены злом. Побеждайте зло добром (Рим. 12:21)55. В Послании от 25.09.(08.10). 1919 г. призывая православный клир и мирян не вмешаться в политическую борьбу Святейший пишет: «Мы служители и глашатаи Христовой Истины, подпали под подозрение у носителей современной власти в скрытой контрреволюции, направленной якобы к ниспровержению советского строя. Но Мы с решительностью заявляем, что такие подозрения несправедливые: установление той или иной формы правления не дело Церкви, а самого народа»56.

Пастыри Церкви, в частности, священномученик митрополит Кирилл (Смирнов) видели в происходящих события и большую долю вины самого духовенства: «Русским народом совершен грех перед Церковью […] и вина в этом лежит главным образом на духовенстве. Задача состоит в необходимости более глубокого воспитания народа, чтобы членами Церкви были истинные христиане […] что и означает противопоставление царству злобы»57.

Тезис о вине духовенства в сопротивлении Советской власти при рассмотрении документов и выводов серьезных исследователей явно не выдерживает критики. Приведем мнение о поднятых в статье проблемах и озвучим позицию С. Бычкова, который исследуя период 1918-1919 гг. пишет: «Русскую Церковь, лишь в феврале 1917 года освободившуюся от пут государства и деятельно реформирующую собственную жизнь большевики попросту принялись уничтожать. Они не скрывали своих задач, которые по существу были демоническими и богоборческими. Поначалу им казалось, что можно наскоком уничтожить Русскую Церковь, искоренив в душах людей упоминание о Боге». Далее автор делает вывод: раз уничтожить не удается, значит надо подчинить Церковь, сделать ее ведомством государства, благо опыт осуществленный императором Петром I имелся. Далее, Бычков подтверждает свое мнение, цитирует письмо начальника Секретного отдела ВЧК Тимофея Самсонова Ф. Дзержинскому, который делает вывод: религию не может разрушить никакой другой аппарат кроме ВЧК. ВЧК озаботилась планами по разрушению Церкви руками самих священнослужителей: «через нее мы сможем, путем долгой, напряженной и кропотливой работы, разрушить и разложить церковь до конца»58.

Однако, опровергая идеологически штампы советского прошлого о том, что гонения на Церковь были следствием служения его самодержавию, «контрреволюционным действиям» духовенства, «прислужников прежнего режима», сопротивлявшимся строительству коммунизма, и поэтому, якобы принявших в первые годы советской власти справедливые страдания59, скажем - гонения на Церковь были фактом непримиримости учения Церкви и большевистской утопии. О чем, в своем послании ясно разъяснили соловецкие страдальцы60.

Однако, не смотря ни на какие усилия, планам большевиков не суждено было сбыться. «Врата адовы не одолеют Церкви» - обещал Господь Своим ученикам (Мф. 16:19). Сами гонители свидетельствовали о тщетности своих усилий в уничтожении Церкви – в 1928 году Сталин в беседе с делегацией американских рабочих заявил, что партия не может быть нейтральной в отношении «реакционного духовенства», стоящего за спиной кулака. «Подавили ли мы реакционное духовенство? – прозвучал беседе риторический вопрос Сталина – Да, подавили, Беда только в том. что оно не вполне еще ликвидировано»61. Действительно, озвучим неоспоримый факт - советской власти удалось уничтожить все дореволюционные сословия, кроме Церкви, которая выстояла в горниле испытаний, и не только выстояла, но и в начале 90-х годов ХХ века молитвами новомучеников и исповедников обрела свободу, всходы которой несомненно принесут еще добрые плоды духа.

Подводя итог вышесказанному, статью хочется завершить словами Святейшего Патриарха Тихона: «Верим, что как быстро и детски доверчиво было падение народа русского, развращаемого много лет несвойственной нашей христианской стране жизнью и учениями, так же пламенно и чисто будет раскаяние его, и никто не будет так любезен сердцу народному, как пастырь родной его Матери Церкви, вызволивший его из египетского зла»62.

1 Безансон А. Бедствие века. М., 2000. С. 38.

2 Архивы Кремля. В 2-х кн. / Кн.1. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг. – М. – Новосибирск, «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), «Сибирский хронограф», 1997, С.140-141.

3http://www.liveinternet.ru. Дата обращения 24.03.2017 года.

4 Государственный архив Костромской области новейшего периода (ГАНИКО). Ф.383. Оп.1.Д.32. Л.3.

5 http://h.ua/story/426965/ Дата обращения 26.03.2017 г.

6 Архивы Кремля. В 2-х кн. / Кн.1. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг. – М. – Новосибирск, «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), «Сибирский хронограф», 1997, С.140-141.

7 Бычков С. Большевики против Русской церкви. Т.2. М., 2006, С.8.

8 https://ru.wikipedia.org/wiki/Гражданская_война_в_России. Дата обращения 22 марта 2013 года.

9 Рожков А. Ю. Борьба с беспризорностью в первое советское десятилетие // Вопросы истории, 2000. — № 11. — С. 134.

11 https://ru.wikipedia.org/wiki/Голод_в_Поволжье_(1921—1922). Дата обращения 22 марта 2013 года.

12 http://yu-dzin.livejournal.com. Голод в Поволжье. – Дата обращения 22.03.2017 г.

13 Латышев А. Г. Рассекреченный Ленин. — 1-е. — Москва: Март, 1996. — С.245.

14 Костромская губерния была обложена налогом в 160 млн. руб. Примерно такая же сумма была обозначена и для других губерний Центральной России. ГАКО. Р1296. Оп. 2. Д, 154. Л. 1-4. 

15ГАНИКО. Ф. 1. Оп.1. Д,124. Л. 1, 1 об.

16 ГАНИКО. Ф. 383. Оп.2. Д.59. Л.66, 67.

17 ГАНИКО. Ф.383. Оп.2. Д,31. Л,38-50.

18 ГАНИКО. Ф. 383. Оп. 2. Д. 50. Л.66, 67.

19 «Красный мир» 1919 г. 18 июля.

20ГАКО. Р.114. Оп. 1. Д.4. Л,432.

21 ГАКО. Р. 114. Оп.1с. Д.4. Л.123.

22 Суворов В. Очищение: Зачем Сталин обезглавил свою армию?/ - М.: ООО «Издательство АСТ». 2003. – С.

23 Дуранда - иначе жмых, избоина, колоб конопляные выжимки, употребляемые как отличное кормовое средство для скота (см. Маслобойное производство); также для прикорма рыбы, так и для насадки на крючки при ужении … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. dic.academic.ru – Дата обращения 20.03.2017 г.

24 ГАКО. Ф. Р-6. Оп.3. д. 25. Л.

25 ГАКО. Р1269. Оп.2. Д,18. Л.22.

26 ГАКО. Р 6. Оп.3. Д. 89. Л. 163.

27 ГАНИКО. Ф. 383. ОП.2. Д.47. Л.206-215. 

29 Лапшина М. А. Красносельское восстание: мифы и факты//Красноселькая старина.издание Красносельского РК РСМ. Красное-на – Волге. 1994 г. № 1. С. 57-71.

30 В материалах следственного дела указывается вина – чтение Патриаршего послания от 19 января (1 февраля)1918 г. «Об анафематствовании творящих беззакония и гонителей веры и Церкви Православной».

31 Открытое письмо Святейшего Патриарха Тихона священнику Томской епархии, Бийского уезда, села Усть- Каменского Истока Никола Троицкому. 30.01. (12.02) 1918. Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, Позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти 1917-1943. Сборник в двух частях./ Сост. М. Е. Губонин. М.: Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт. 1994. С.88-89.

32 Головкин А., Попов М. Рясники и сектанты Ивановской обалсти: Церковь в годы реакции и революции. Иваново, 1930. – С.45.

33 Поспеловский Д, Русская Православная церковь в ХХ веке. _ М.: Республика, 1995 – С.54.

34ГАНИКО. Ф. 383. ОП.2. Д. 47. Л.71-78.

35 ГАНИКО. Ф. 383. Оп. 2. Д. 50. Л.66, 67.

36Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С.77

37 Архиепископ Костромской и Галичский Александр. Священномученик протоиерей Иосиф Смирнов (1864-1918). Кострома, 2003. С.

38 Зонтиков Н. А. «Пальнем-ка пулей в Святую Русь…» К 80-летию солигаличской трагедии.// Северная правда 06.03.1998.

39 ГАКО. Ф. Р-6. Оп.3. Д.105. Л.1.

40 ГАРФ. Ф.3431. Оп.1. Д. 563. Л.307;ГАКО. Ф. 130. Оп.1. Д.454; Оп.7. Д. 196 . Л.1-2; Оп.9. Д.2396. Л.5 об.

41 Архиепископ Костромской и Галичский Александр. С.65

42 Архив УФСБ по Костромской области. Д. 2413с, Л, 56 об.

43 ГАКО. Ф.234. Оп. 4. Д,65. Л.83-84.

44 Семейный архив Медведевых, воспоминания,2012 год.

45 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С. 88.

46 ГАРФ. Ф. Р-3431. ОП.1. Д.551. Л.1.

47 ГАНИКО. Ф. 383. Оп. 2. Д. 50. Л.66, 67.

48 Архив УФСБ по Костромской области. Д, 2771с. Л.38. 

49 ГАЯО. Ф. Р-1947. Оп.1. Д,11. Л.1а.

50 Революция и Церковь. – 1922.№1-3. С.66-80.

51 Русская православная церковь и коммунистическое государство, 1017-11941: док. И фотоматериалы. – М.: ББИ, 1996 – С.37.

52 Русская православная церковь и коммунистическое государство. С.37-38.

53 Майорова Н. С. Государственно-церковные отношения в 1917-1929 гг. (на материалах Верхнего Поволжья). Кострома: КГУ им. Н. А Некрасова,. 2006. С. 82.

54 ГАНИКО. Ф. 2. Оп.2. Д.21. Л.47.

55Послание Святейшего Патриарха Тихона чадам Православной Российской Церкви 08(21). 07.1919. Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С.161

56 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С. 163.

57 ЦА ФСБ РФ. Дело по обвинению митрополита Кирилла Смирнова. Л, 4ВВ.

58 Бычков С. Указ соч. С.294-296.

59 Фирсов С. Церковь в Империи. Очерки из церковной истории эпохи Императора Николая II. Cпб.: Сатис- Держава. 2007. С. 4.

60 Регельсон Л. Трагедия Руской Церкви 197-1945. Кн.15. М.: Крутицкое Патриаршее подворье. 1996. С. 417-428.

61 Сталин И. В. собрание сочинений. Т10. С.133.

62 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С. 89.

 

Храмы и монастыри

Церковь Богоявления

Церковь Богоявления – первый посадский памятник XVII века, который встречает любого приезжающего в Ярославль по московской дороге, с южной стороны. Она занимает заметное место в архитектурном ансамбле Которосльной набережной – одной из главных панорам города. Несмотря на то, что во времена строительства храма это была загородная территория (межевые книги конца XVIII века определяют ее место “за земляным валом, в форштате”), здесь всегда находился главный въезд в Ярославль со стороны московской дороги, поэтому каждый прибывающий в город путник проезжал мимо восточного фасада церкви, наверняка изумляясь и радуясь его необыкновенной красоте.

Подробнее...

Святые и Святыни

Святые Костромского края, основатели монастырей

Подробнее...

Статьи

В свете христианских ценностей… К оценке личность А. Д. Самарина

К 150-летию А. Д. Самарина

Аннотация. В статье дается оценка личности А. Д. Самарина, на протяжении своей жизни занимавшего значимые государственные и общественные посты, человека, благодаря инициативам которого на Поместном Собре Русской Православной Церкви удалось расширить смысл и дополнить содержание определения прихода и приходской жизни, благодаря верности которого ценностям христианства, удалось сползание Русской Церкви в обновленчество, посредством деятельности которого во главе союза объединенных приходов удалось в 1918 году защитить церковные святыни и имуществ. В статье делается вывод о том, что жизненные примеры (подвиг веры) и ценности таких людей должна церковная общественность противопоставлять ценностям мира, выбравшего поклонение язычеству.

Ключевые слова: Церковь, ценности, вера, идолопоклонство, память, вечная жизнь, идеал, путь.

7 февраля Русская Православная Церковь празднует Собор новомучеников и исповедников Русской Церкви (традиционно с 2000 года этот праздник отмечается в первое воскресенье после 7 февраля). На сегодняшний день в составе Собора — более 1700 имен[1]. Мы склоняем головы перед их подвигом, перед тем ценностным выбором, верность которому большинство из новомучеников и исповедников доказали своей смертью. Но вряд ли даже те, кто сейчас почитает их память, и говорит о величии их подвига, до конца осознают, насколько евангельским был их выбор. А что выбор был, можно не сомневаться. Ведь цена выбора – вечная жизнь. Вечная жизнь с Богом через тюрьмы, лагеря, расстрелы, через «возьми крест и следуй за Мной», либо спасение временной жизни любыми путями и способами, неверие в Божие мздовоздояние в вечной жизни, а может даже извечное самооправдание: «ну, Бог простит». Выбор, который лежит через принятие либо духовно-нравственных ценностей, либо материальных. Одни ведут к Богу и, следовательно, Его ценностям и пребыванию с Ним, другие в погибель.

Святейший Патриарх Кирилл 10 февраля 2013 года в слове, сказанном им в Успенском сборе Московского кремля в день Собора новомучеников и исповедников Российских определил выбор ценностей, который приходилось делать даже священникам-узникам и узникам-мирянам как выбор между ценностями христианства и язычества (идолопоклонства): «их также заставляли поклониться идолам — идолам политическим и идеологическим. Им так же предлагали, в лучшем случае, совместить храм Божий с идолами, а в худшем — разрушить всякие Божии храмы ради поклонения идолам. Но они не пошли по этому пути» [2]. Далее, Святейший Патриарх говорит о людях того времени, которые готовы были религиозно служить идолам, получая взамен призрачное счастье временной жизни. Поколение, заставшее время Советского Союза очень хорошо помнит имена идолов: К. Маркса, Ф. Энгельса, В. Ленина, И. Сталина, запечатленных на плакатах, вылитых в бронзе, запечатленных в названиях городов и улиц этих городов. О них слагали легенды, к их бюстам и памятникам возлагали цветы, им клялись в верности. Многие выбирают ценности пусть временного, но благополучия, наживы любой ценой, удачной карьеры.

Отметим, что революция 1917 года, каким бы оценкам и мнениям ее пользы и вреда она не подвергалась, создала для людей ситуацию выбора и предоставила человеку право воспользоваться своей свободой. Каждый сделал свой ценностный выбор. И для многих, выбор не оставил надежду одновременно служить Богу и маммоне, спасти временную жизнь или потерять ее: одним бросились разбирать помещичью землю, громить буржуев и занимать места в новой бюрократии. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, анализируя ситуацию того времени, говорит о допущенных человеком, коренных духовно-нравственных ошибках «В то время люди мечтали о мире без эксплуатации, без бедности, без войн. О мире, где наука решит все проблемы и исцелит все болезни. Но мечта для многих обернулась кошмаром. В чем была ошибка? Не в том ли, что люди стремились построить гуманное и справедливое общество, отвергнув духовные основы человеческой жизни и поставив нравственность в положение, подчиненное идеологии, что привело к оправданию несправедливости и к жестокости на пути построения «светлого будущего»?»[3] Другие объединились вокруг Церкви, и свой выбор сделали в пользу защиты своих идеалов.

Среди тех, кто остался верен Богу «даже до смерти» был Александр Дмитриевич Самарин. Мы вряд ли найдем как в прошлом, так и в настоящем, много восторженных откликов на его дореволюционную деятельность, в частности, в бытность его на посту обер-прокурора, где он своей деятельностью не оставил сколько-нибудь заметный след. Политизированность того времени, борьба придворных группировок, не располагала к раскрытию тех качеств его личности, которые проявились впоследствии: верность Богу и выбранным идеалам, любовь к Отечеству, желание служить благу своего народа не жалея сил, да и самой жизни не жалеть. Еще в 1905 году в «Обращении к московских дворян к императору Николаю II» он вместе с другими представителями дворянства настаивал на проведении нужных и необходимых по его мнению реформ, способствующих постепенному освобождению народа от излишних «стеснений в духовной и экономической жизни», в отличие от предлагаемых оппозиционными партиями учреждения «народных представительств», видя в них политизированную деструктивную силу, способную разрушить диалог власти и народа. Не в даровании Конституции преданные престолу и Росси люди видели выход из сложившейся трагической ситуации общественного раскола, не в даровании прав и представительств, а в воспитании «подлинной христианской свободы», верности традициям и исконным ценностям. которые преодолеет общественный разлад. В Обращении они описывают картину нестроений: «Значительная часть (общества) постепенно утрачивает предания, которыми все общество жило до сих пор, и отрекается от унаследованных исстари верований и идеалов. Над всем веками сложившимся политическим строем над верованиями и идеалами народа , над всем его бытом произносится строгий приговор, и все это беспощадно осуждается как окончательно отжившее»[4]. В частности, в Обращении, любящие Отчизну представители дворянства буквально взывали к государю о раскрепощении Российской Церкви, в которой видели институт могущий воспитать общество: «Так, бесспорно, давно пора освободить Церковь от государственной опеки, возвратить ей «свободу жизни, свободу внутреннего строения» которые будто бы для пользы Церкви наложены на верующую совесть; надо же, наконец, когда-нибудь понять, что от нынешнего порядка страдает сама Церковь, чем люди, от нее уклоняющиеся, и что он является более сильною опорою неверия и индифферентизма, чем самая убедительная проповедь какого-либо модного учения»[5]. К великому сожалению, их голос, голос искренних в своем стремлении блага для Родины людей не был услышан, приходится только гадать, как повернулись бы события, если необходимые реформы были бы проведены.

Личность Самарина объединяла вокруг него представителей различных кругов общества: дворян, священнослужителей и простых людей. Его интеллектуальные и душевные качества, бескомпромиссность и порядочность подтверждается всей его жизнью. О его высоком авторитете среди различных представителей общества говорит тот факт, что кандидатура Самарина была выдвинута в качестве кандидата на московскую митрополичью кафедру. Он во многом способствовал тому определению прихода и приходской жизни, наделению его правами, которое затем вошло в определение деяний Поместного Собора 1917-1918 гг.[6] Александр Дмитриевич обладал всеми качествами лидера за которым следовали люди и который мог довести выстраданную им мысль до конца, и силою следования высшей Правде склонить людей к согласию с выбранной им позицией. В качестве подтверждения вышеприведенной характеристики зачитаем выдержку из обвинительного приговора разоблаченной ОГПУ в 1925 году «сергиево-самаринской группировке», в частности, обвинений предъявленных лично А. Д. Самарину, как одному из руководителей консервативного крыла «тихоновцев», сорвавших планы ОГПУ по «примирению тихоновцев и обновленцев» и созданию подконтрольной большевикам религиозной организации: «а) Поставив целью сохранение церкви в качестве активной к[онтр]революционной организации, он с 1917 года все время старался держать церковь под властью и влиянием лиц, принадлежавших к черносотенной группировке, в которой САМАРИН играл руководящую роль. б) Руководил антисоветской работой патриарха Тихона до раскаяния последнего перед Соввластью […]. в) Руководил деятельностью им возглавляемой черносотенной группировки в гор. Сергиев-Посаде […]. г) Подчинив себе гр. ПОЛЯНСКОГО Петра Феодоровича (митрополита Петра) […], руководил работой последнего, корректируя и утверждая даже письменные распоряжения Петра, сносясь с ним через посредствующих лиц и отдав его под контроль черносотенного даниловского синода»[7]. За все вышеперечисленные обвинения А. Д. Самарин (в 1920-м получивший смертный приговор - С. Д.) получил, ввиду преклонного возраста, сравнительно малый срок – три года ссылки в Сибирь. О том, какое значение для Церкви в выборе правильного курса в тяжелейшие времена поставленной большевиками задачи уничтожения оппозиционной Церкви имела деятельность «сергиево-самаринской группировки» ярко характеризует историк священник А. Мазырин: «значение сделанного с ее помощью священномучеником Петром выбора (антиобновленческого – Д. С.) огромно. Русская Церковь проявила силу духовного сопротивления безбожной власти, выбрав в его лице не соглашательский, а исповеднический путь. В конечном итоге богоборческий режим пал, а Церковь выстояла»[8]. Перед нами характеристика одного из тех людей, благодаря исповедническому подвигу которых мы можем говорить «мы – Церковь верных». Они сделали свой выбор. Они выбрали голгофские ценности Христа, веруя в Его и свое воскресение, и этот выбор церковных людей был правильным, ибо был выстраданным выбором Бога и его ценностей.

Еще более оценим мы масштаб личности А. Д. Самарина[9], когда вспомним его деятельность на посту председателя союза объединенных московских приходов. По свидетельству современников, союз приходов был реальной невооруженной силой гражданского общества, противостоящей большевикам. Именно ненасильственные действия верующих смогли остановить действия большевиков по уничтожению Церкви, смогли остановить компанию по «изъятию церковных ценностей» начатую не в начале 20-х годов, о чем чаще всего вспоминают, а в 1918 году, тогда когда она задумывалась и началась Именно провозглашенные союзом приходов ненасильственные действия показали силу веры и не дали большевикам воспользоваться временем «бури и натиска» для разгрома церковных организаций. Достаточно вспомнить оборону Александро-Невской Лавры, подвиг солигаличских мучеников, отдавших жизнь за сохранение народных святынь. В ответ на красный террор в феврале 1918 года было сделано беспрецедентное в истории Русской Православной Церкви дело - при помощи братств и союзов объединенных приходов были собраны силы, народ отозвался на призыв Патриарха Тихона и встал на защиту православных святынь и веры. В силу вступившего в 1918 году религиозного законодательства (Декрет об отделении Церкви от государства – С. Д.), а также, лишения духовенства гражданских прав, огромная тяжесть ответственности за сохранение Церкви легла на мирян: «При всех приходских и бесприходных церквах надлежит организовывать из прихожан союзы (коллективы), которые и должны защищать сввятыни и церковное достояние от посягательства»[10]. В приходской общине святитель Святейший Патриарх Тихон и Поместный Собор Русской Православной Церкви 1917-1918 гг. увидели реальную силу, могущую противостоять большевистскому натиску[11]. Инициативу Святейшего Патриарха подхватил товарищ председателя и член Собора А. Д. Самарин, Н. Д. Кузнецов и другие видные миряне и священнослужители Православной Российской Церкви. Самарин был избран председателем союза объединенных приходов г. Москвы. Именно с деятельностью Собора по обновлению приходской жизни, объединяющей клир и мирян на правах общины, и началось так долго ожидаемое подлинное обновление Церкви[12], строящееся на основах свободы, любви и ответственности. Объединенный в своем представлении ценностей православный народ представлял собой великую силу. Достаточно сказать, что в ответ на требования большевистского Декрета отделать школу от Церкви, 25 февраля 1918 года, на собрании представителей московских приходов было решено требовать сохранения преподавания Закона Божия в школах, а законоучителям преподавать до тех пор, пока не выгонят оттуда штыками, затем продолжать обучение по рамам и домам[13]. Церковно-благотворительное братство при Покровском монастыре г. Углича, возмущенное грубым насилием над свободой совести, обращалось к Патриарху и «смиреннейше испрашивало святых молитв и благословвения стоять до смерти за веру Христову и церковное достояние»[14]. Считали Декрет неприемлемым и готовы были «пострадать за веру православную» прихожане Нерехтского уезда Костромской губернии[15]. В Петрограде члены братства защиты Александро-Невской Лавры перед ракой с мощами благоверного князя Александра дали обет защищать обитель до последнего вздоха. До 57 000 питерских прихожан вступили в союзы защиты православных храмов. И это при том, что только за восемь месяцев, с июня 1918-го по января 1919-го года в стране было убито митрополитов -1, архиереев – 18, священников 102, дьяконов – 154, монахов и монахинь – 94. Тюремному заключению по обвинениям в контрреволюционности подвергнуты 4 епископа, 198 священников, 8 архимандритов и 5 игуменов. Запрещено 18 крестных ходов, 41 церковная процессия разогнана, нарушены непристойностями богослужения в 22 городах и селах[16]. Но православных верующих людей не удалось запугать ни «красным террором», ни ужасающими условиями жизни, отягощенными гражданской войной и разрухой, голодом и болезнями. Народ встал на защиту веры, не только мужчины, но и женщины. 11 июня 1918 года было ознаменовано открытием союза православных женщин как отдела союза объединенных приходов. Союз православных женщин открыл огромный потенциал служения женщины в Церкви. Председателем союза была избрана сестра Александра Дмитриевича Софья Дмитриевна Самарина. Именно «белые платочки», вплоть до 90—х гг. ХХ века будут спасать церковную жизнь во все время пребывания у власти коммунистической партии.

Власть дрогнула, она отложила свои планы уничтожения противника, каким виделась Церковь, до «лучших времен». До времен, когда «данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем с 99-ю из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий … теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и потому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией, не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления»[17]. Большевики не намерены были терпеть какую-либо оппозицию, особенно церковную, которая представляла собой силу народного протеста. Силу, которая объединялась для защиты своих прав и идеалов, своих святынь. Летом А. Д. Самарина обвинили в «разработке плана организации православного духовенства в целях борьбы с советской властью на религиозной платформе». Он был арестован и в январе 1920 года московским губернским ревтрибуналом (дело Самарина - Кузнецова) к стандартному обвинению в контрреволюции добавлено: «в проведении политики Собора и Патриарха, направленной на создание по всей стране «советов объединенных приходов, которые организовали крестные ходы, звонили в набат, собирали народ для противодействия советской власти". А. Д. Самарин и Н. Д. Кузнецов были признаны «главными вдохновителями всех контрреволюционных организаций … как «оказавшие активное сопротивление Советской власти» были приговорены к расстрелу, впоследствии отмененному. Пройдя ссылку в Якутии, тюрьмы: Бутырскую, Таганскую, Лубянку, А. Д. Самарин в начале 30-х годов оказался в Костроме, в должности псаломщика Всехсвятской церкви, затем, в Борисоглебской церкви[18]. Он верил Богу и Богу черпал силы и вдохновение в Нем. Он оставался верным Богу и избранным ценностям всегда, во все время своей жизни: и на посту обер-прокурора, и будучи главой союза объединенных приходов, в таганской тюрьме, в якутской ссылке, и … церковным псаломщиком. Александр Дмитриевич вряд ли будет причислен к лику святых, хотя пример его жизни для многих является «правилом веры и образом кротости», но его подвиг веры мы должны помнить. Он будет служить поддержкой христианам, а также, будет назидателен для тех, кто избрал ценности мира сего.

Шли годы. Менялось время, которое представляло новую идеологическую парадигму. Уничтожались одни идолы, на их место заступали другие. Сразу после закрытия XXII съезда в стране началось массовое переименование всего, что носило имя Сталина – городов, улиц и площадей, предприятий и учреждений. Тогда же, поздней осенью 1961 года, начался и повсеместный снос памятников Сталину: их отправляли на переплавку, разбивали на части, закапывали в землю, топили в воде. Улицу, которая носила имя Сталина, и в конце которой находилось Александро-Невское кладбище, на котором был погребен А. Д, Самарин в 1961 году переименовали в проспект Мира[19]. 12 ноября 1961 года «Северная правда» в крошечной заметке сообщала: «Исполком Костромского городского Совета, идя навстречу пожеланиям граждан города, решил переименовать проспект имени Сталина в проспект Мира»[20]. Всё последующее после 1956-го и 1961 гг. время всячески старались отделить «хорошего» Ленина от «плохого» Сталина. Из фильмов про Ленина вырезали куски со Сталиным, из пьес, где Ленин и Сталин ходили парой, вырезали Сталина, а его слова отдавали Ленину. На живописных полотнах, где на фоне выступающего Ленина был виден Сталин, вместо него вписывали какого-нибудь солдата или рабочего. В тех случаях, когда отделить учителя от верного ученика не удавалось, приходилось жертвовать обоими. В частности, это касалось многочисленных парных скульптур Ленина и Сталина. В одну из ночей ноября 1961 года в Костроме в сквере на Советской площади исчезла скульптура «Ленин и Сталин». Старожилы вспоминают, что ещё вечером вожди стояли на месте, а утром от них не осталось и следа. Вероятно, скульптуры – скорее всего, в разбитом виде – увезли на тогдашнюю городскую свалку в Посадском лесу. Ставший свидетелем сноса статуи Сталина у железнодорожного вокзала г. Костромы «сталинский сиделец» А. А. Григоров[21], только в 1956 году вернувшийся из тюрем, ссылок и лагерей, глядя на зрелище как низвергают идола «отца народов» подумал: «Как Перуна» [22]. Интересно мнение историков о судьбах кумиров и о скоротечности времени «народной любви» к ним. «Почему в подавляющем большинстве случаев фигуры бывшего вождя убирали по ночам, понятно: власти вполне обоснованно опасались, что какая-то часть граждан встанет на защиту сталинских изваяний и могут произойти нежелательные эксцессы. А так людей ставили перед свершившимся фактом – вечером памятник стоял, а утром его уже нет» - делает вывод костромской историк Н. А. Зонтиков[23].

12 февраля 2018 года исполнилось 150 лет со дня его рождения Александра Дмитриевича Самарина. На кладбище, где он был похоронен, и которое в начале 80-х годав ХХ века было снесено, восстановлен крест на его могиле. В 1989 году Самарин был реабилитирован следственным отделом КГБ СССР, а 1995 годы, в дни празднования Победы над фашистской Германией, на территории кладбища и Мемориала была возведена часовня во имя святого воина, великомученика, покровителя Костромы Феодора Стратилата. На месте снесенных могил появилась возможность совершать молитву по усопшим. С восстановлением надгробного креста Александру Дмитриевичу Самарину многие родственники людей, чьи надгробия были снесены возлагают надежду и на возможность восстановить могилы своих предков. Постепенно, шаг за шагом, люди пытаются выйти на дорогу веры, на которой к ним возвращается историческая память. В юбилейные годы, когда мы должны вспомнить не только имена великих святых: святителя Тихона, Патриарха Московского и всея России, свщмч. Владимира, митрополита Киевского и др., а в противовес им - злодеев и палачей: Н. Ежова, Л. Троцкого, М. Тухачевского, мы должны вспомнить имена и почтить память тех, кто не канонизирован, но защищал храмы и святыни, кто «даже до смерти» отстаивал идеалы и ценности, не укладывающиеся в рамки навязанных и общепринятых ценностей. И надо понимать, что среди тех, кого необходимо вспомнить, были не только государственные деятели, представители высших сословий и заметные фигуры, но много простых верующих людей, чья вера и верность остановила и разрушила глиняных колосс коммунистического язычества.

«Не стоит село без праведника, а город без святого» , - говорили на Руси. Не устоит селения без праведника(Быт.18: 17-33).

Святитель Святейший Патриарх Тихон писал о людях подобных А. Д, Самарину - выбравших ценности Христа и путь следования Ему: «О, тогда воистину подвиг твой за Христа в нынешние лукавые дни перейдет в наследие и научение будущим поколениям, как лучший завет и благословение, что только на камени сем – врачевания зла добром созиждется великая слава и величие нашей Святой Православной Церкви в Русской земле, и неуловимо даже для врагов будет Святое имя Ее и чистота Ее чад и служителей. Тем, кто поступают по сему правилу, мир им и милость. «Благодать Господа нашего Иисуса Христа со духов вашим, братие. Аминь»[24].

 

 


[1] Новомученики и исповедники. Лица и судьбы. [Электронный ресурс.] http://pstgu.ru/scientific/newest/smi_muchen/2016/02/15/63560/. Дата обращения 01.02.2018 г.

[2] Проповедь Святейшего Патриарха Кирилла в Успенском соборе Кремля в день Собора новомучеников и исповедников Российских.[Электронный ресурс.]. http://www.patriarchia.ru/db/text/2786981.html. Дата обращения 11.01.2018 г.

[3] Слово Святейшего Патриарха Кирилла на церемонии открытия мемориала памяти жертв политических репрессий «Стена скорби». [Электронный ресурс]. http://www.patriarchia.ru/db/text/5050963.html. Дата обращения 02.02.2018 г.

[4] «Подвигом добрым подвизался…». С. 212.

[5] «Подвигом добрым подвизался…». С. 215.

[6] Документы Священного Собора Православной Российской Церкви 1917-1918 годов. М., Изд-во6 Новоспасский монастырь, 2012. Т.5. С.883-884.

[7] «Подвигом добрым подвизался…» Материалы к жизнеописанию Александра Дмитриевича Самарина (1898-1932) / Авторы-составители С. Н. Чернышев и прот. Д, Сазонов. – Кострома: Изд-во Костромской митрополии. 2017. С.175

[8] «Подвигом добрым подвизался…». С. 176.

[9]Самарин А. Д. - предводитель Губернского   дворянства Москвы, потомок известной дворянской фамилии, состоящей в родстве с Трубецкими и Лопухиными, Пушкиными и Толстыми, славянофил, член Госсовета, Обер-прокурор Священного Синода РПЦ, Руководитель Русского Красного Креста в годы Великой войны 1914-1918гг., Кавалер многих высших орденов Российской империи и был единственным из мирян, кого выдвигали кандидатом в Патриархи на Поместном Соборе 1917-1918гг., проходящего в Соборной палате Епархиального дома, который спроектировал и воздвиг в 1902г. русский зодчий П.А.Виноградов (четвероюродный прадед). Внучатый племянник выдающегося полководца генерала А. П. Ермолова.

[10] Постановление Святейшего Патриарха Тихона и Священного Синода об устройстве Организации объединенных приходов. Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве высшей церковной власти, 1917-1943: Сб. в 2-х частях/ сот. М. Губонин. М., 1994. С.97.

[11] Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С.97-99.

[12] «Подвигом добрым подвизался…». С. 185.

[13]

[14] Епархиальный экстренный съезд духовенства и мирян церквей. – Кострома. 1917 С.37.

[15] Епархиальный экстренный съезд духовенства и мирян церквей. – Кострома. 1917 С.82-89.

[16] Владимирские епархиальные ведомости. 1917. №36. С.37.

[17] Письмо членам Политбюро от 19 марта 1922. Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 190—193.

[18] Обе церкви были снесены: Всехсвятская; Борисоглебская

[19] В исполкоме Костромского горсовета// Северная правда. 12.11.1961.

[20] Новое название улицы.// Северная правда. 10.11.1961 г.

[21] Григоров Александр Александрович – выдающийся русский историк, крупнейший специалист по истории дворянства, костромской краевед, Почетный гражданин г. Костромы.

[22] Зонтиков Н. А. И. В. Сталин – депутат Костромского городского Совета/ Кострома: Ди АР, 2014 С.111.

[23] Зонтиков Н. А. И. В. Сталин – депутат Костромского городского Совета/ Кострома: Ди АР, 2014 С.111.

[24]Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России. С.161-162.