Нераздельность святости и мудрости как выражение взаимосвязи религии и философии
Тема, заявленная в заголовке, сформулирована логически некорректно: ни одно из понятий – «святость», «мудрость», « религия», «философия» - не являются однозначными. Это предельно абстрактные понятия, которые в каждом конкретном случае требуют дополнительного разъяснения, в каком смысле их употребляют.
Если понятие «философия» понимать буквально как «любовь к мудрости», а истинно свят и мудр только Бог, ибо только ему свойственно совершенное знание всего сущего, то никакая философия не оправдывает своего существования перед лицом религии. Но религий много, и каждая из них имеет свои представления о святости, и правила её определения. Ещё сложнее дело обстоит с философией. Философии как таковой нет, но есть множество философских школ и направлений. Философий столько, сколько существует философов. И каждый из них свою философию считает истинной, а другие философии заблуждением. В официозе СССР, когда философию понимали в качестве науки о всеобщих законах развития природы, общества и мышления, понятия «мудрость» и «София» рассматривались как ненаучные, и потому для них вообще не нашлось места среди двух тысяч понятий, включённых в «Энциклопедический философский словарь», изданный в 1983 году. Среди тех философов, которые признавали философию в качестве «любви к мудрости», последняя включала широкий и весьма пёстрый спектр представлений. Так, досократики видели мудрость в познании материального первоначала и первоосновы всего сущего, Сократ в самопознании, Платон в устремлённости к запредельному Благу идеального мира, Эпикур в стремлении к земному счастью, а киник Диоген почитал за мудрость проживание в бочке. Однако все античные философы считали, что предметную область философии составляет любовь к мудрости, а не сама мудрость, поскольку мудрость есть свойство и состояние богов. Человеку же дано только любить её, избрав в качестве высшего и недосягаемого ориентира. Мудрость есть не только то, что философ стремится понять. Она есть также то, к чему он тянется, что составляет его страсть. Современные постмодернисты исключили из философии не только понятие «мудрость», но и понятие «истина» как неактуальное, ибо никакой объективной истины, по их мнению, нет и в принципе быть не может. Истин существует столько, сколько существует субъектов – носителей истины. Понятие «Абсолют» они посчитали источником «тотализирующего дискурса», который несовместим со свободой мышления, поэтому заодно провозгласили и смерть Бога, объявив его рабочей гипотезой, исчерпавшей свои возможности. Создаётся впечатление, что философия вообще мало что может дать религии в деле обоснования эталона мудрости и человеческого совершенства. Однако ни одна религия не может обойтись без философии, ибо она обращена к человеку, а человек не может не мыслить. Мышление, наряду с прямохождением и членораздельной речью, является атрибутом родовой сущности человека. До тех пор, пока существует человек, он не может не пытаться понять окружающий мир и самого себя. Это необходимое условие человеческой жизни, деятельности и коммуникации. Существует множество видов мышления. В интересах рассмотрения нашей темы можно выделить из них два основных: мышление, направленное на решение конкретных теоретических и практических задач (назовём его инструментальным), и мышление, необходимое для того, чтобы осмыслить и понять в целом бытие человека в мире. К первому типу мышления можно отнести научно-техническое и обыденно-практическое мышление (так называемый здравый смысл), ко второму типу – относится религиозное и философское мышление. Религиозное и философское мышление, если иметь в виду классическую философскую традицию, в своих существенных чертах совпадают. И религия, и классическая философия имеют своей целью постижение Абсолюта. Религия под Абсолютом подразумевает Бога, философия – идеал абсолютного знания. Поэтому прав был Гегель, когда утверждал, что объект философии тот же, как и объект религии: «Содержание этих двух форм познания (религии и философии) – одно и то же, но… для этого содержания существуют выражения на двух языках: на языке чувства… и на языке конкретного понятия». Философия, по Гегелю, есть культивирование религиозного содержания, но в иной форме – в форме систематического опыта и разумного, очевидного, мыслящего познания. Более того, сама философия может быть религиозной. В этом случае она выполняет функцию теоретического обоснования и осмысления основополагающих принципов вероучения. Здесь нет непримиримого противоречия между религией и философией, но есть взаимосвязь и сотрудничество. Примером тому служит христианская религиозная философия. Весь механизм человеческого понимания в ней выстраивается в рамках триады «Бог» - «Мир» - «Человек». Согласно этому, весь процесс понимания окружающего мира и понимания своего «Я» протекает в рамках этой триады, задавая границы индивидуальному мышлению, воспитывая и дисциплинируя его, приобщая к традиционным ценностям, выработанным в рамках христианства. Высшей ценностью обладает Бог. Духовное ядро человеческой личности составляют Вера, Надежда, Любовь. Они придают ей целостность бытия и понимания всего сущего, задают нравственные ориентиры отношения к природе, обществу, к Богу, к другим людям и к своему собственному «Я». Они определяют позитивное направление поиску индивидуального смысла жизни. Человеческое понимание включает в себя две основные составляющие: с одной стороны понимание выступает как понимание смысла всего сущего, сотворённого Творцом а, с другой, как процесс сотворения собственного индивидуального смысла в рамках промысла Творца. Человек одновременно и понимает мир, и творит его. Определения мышления, соответствующего критериям научности и правилам логики не существует и в принципе быть не может. Но интуитивно оно самоочевидно каждому нормальному человеку, потому что он как никак всё-таки мыслит. Ясно также и то, что мышление ведёт к росту сознания, а сознание есть страдание. Таким образом, если мышление является атрибутом родовой сущности человека и неизбежно сопровождается страданием, то и страдание является неотъемлемым от человеческой сущности. Поэтому мудрость есть спрессованное страдание, олицетворяемое в христианстве подвигом Спасителя. Философия сама по себе выше утилитарной сферы. И по этой причине философия в высшей степени необходима людям. Она заставляет их вспомнить о высшей пользе тех вещей, которые имеют отношение не к средствам, а к цели. Ведь люди не живут лишь хлебом, витаминами и техническими открытиями. Они живут ценностями и реалиями, которые возвышаются над временем и достойны познания сами по себе; они питаются той невидимой пищей, что поддерживает жизнь духа и заставляет их задуматься не только о тех или иных средствах, служащих их жизни, но и о самом смысле существования, страдания и надежды. С религиозной точки зрения, существуют лишь два способа постигнуть глубину вещей, или, если можно так сказать, две «мудрости» (обе «странные», но в противоположном плане.) Одна – присущая грешникам, которые, охватывая с целью наслаждения ничто, из коего сотворены все вещи, представляют весь этот мир как опыт, беря его более во зле, нежели в добре. Другая свойственна святым, которые, примыкая к существующей благости, создавшей все вещи, получают полный опыт Бога и творения в любви, платя за всё своими страданиями и своим состраданием. Всякий истинный философ, для которого философия не просто профессия в ряду других профессий, а жизненное призвание осознаёт свою принадлежность к числу людей, непрестанно ищущих камень мудрости «философский камень». Установление истинных и подлинных целей человеческой жизни не относится к области науки. Оно принадлежит мудрости. Другими словами, оно относится к области философии – и, если сказать всю правду – не только лишь к философской мудрости, но также к мудрости, что исходит от дара Божьего. С этой точки зрения человеческое общество испытывает потребность в философах. В ещё большей степени ему нужны святые.
1. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук, Т,1,С. 65, М.:»Мысль»,1975.
