Стихи. Священник Валерий Бурдин

Автор: Священник Валерий Бурдин. . Опубликовано в Статьи

Из книги «Не медь звенящая»

Дай мне, Боже, соловьиное дыханье,
Чтобы, славя и мучительно любя,
Донести я мог любовь свою стихами,
В мир явившимися только для Тебя.

Боже праведный, не многого хочу-
Так же петь, как этот маленький комочек.
И выделывать коленца дни и ночи,
Адресуя их небесному лучу.

А когда в конце концов придет пора,
распрощавшись, в лоно Отчее вернуться,
дай мне, Боже, петь до самого утра,
захлебнуться этой песней, задохнуться.

***

Когда опять распнут апостолов Твоих,
и обагрит поля и нивы кровь невинных,
тогда исполнится пророческий Твой стих
по всей вселенной – на горах и на равнинах.

И хлынут в мир, подобно стаям саранчи,
всепожирающие орды злых болезней,
и черный ужас день последний омрачит,
и черный дым от нас сокроет лик небесный.

И догорит она, небес епитрахиль,
И Суд начнется, тот, предсказанный когда-то,-
И наша ложь, и наши тайные грехи –
Все станет явным, и за все придет расплата.

И все мне кажется, что в этот страшный час,
Взирая с жалостью на злостраданья наши,
Твои апостолы заступятся за нас,
Их распинавших.

                                      Людмиле

Когда-нибудь я вспомню этот день
И золото летящих наземь листьев,
И дым костра, струящийся, слоистый,
И птицы осторожное «тень-тень».

Я вспомню все и, не скрывая слез,
Заплачу об ушедшем, невозвратном,
О том, чего нельзя вернуть обратно,
О том, что прошумело, пронеслось.

И виновато голову склонив-
«О Господи, скажу, Ты прав и в этом,
и мы напрасно требуем ответа,
минувшие оплакивая дни.

Они уходят, чтоб вернуться вновь
Печальной сладостью воспоминаний,
И красота их призрачная с нами,
Она в душе, она вошла нам в кровь».

                 Из книги «Живая жизнь»

Я спал. Я был, наверно, околдован.
Я ничего не замечал вокруг.
На рубеже Украйны и Молдовы
Я спал могильным сном. Я спал… И вдруг…

Раздался чей-то голос (вот он, слышишь?):
«Восстань из мертвых, Лазарь, и иди!»
Я встал. Я сделал шаг. Я к людям вышел.
Я увидал дорогу впереди.

По ней, по этой выжженной дороге,
Шли тысячи и тысячи людей.
Босые , в кровь они стирали ноги,
Но шли и шли, и каждый вдаль глядел.

А там, вдали, у роковой черты,
Господь мой милосердный, ждал их Ты.

Стояла ночь – одна из тех ночей,
Когда душа болит, изнемогая.
Невдалеке бесчинствовал ручей,
И отражалась в нем луна нагая.

Стояла ночь – Его ученики
Дремали где-то рядом у ограды,
А Он едва не плакал от тоски,
От обреченности и от досады…

Кто может знать, какой огромный груз
В тот страшный миг осилил Иисус.

Рублевская небесная лазурь,
Покой на Лицах Троицы священной,
Как – будто нету войн и нету бурь,
Как-будто мир и свет во всей вселенной.

А на Руси гуляет татарва,
Сжигают хаты, и соборы рушат!
И кажется, что Родина мертва,
И ей не встать, и не спасти ей душу!

И только черный дым, и воронье,
И только черный пепел с кровью смешан!
И как Рахиль, Россия слезы льет,
И долог плач ее, и безутешен!

И не поверишь, что из этих слез
И этот мир, и этот свет пророс!

Из книги «Северные прелюдии»

Первая

 

1.
Горластый ворон на ветвях
непритязательной березы –
сторонник самой грубой прозы
и не находит он в стихах
ни века нашего примет,
ни наблюдений, ни интриги…
Горластый вран читает книги
солидные, как Архимед.

2.
Ну что же, вряд ли я смогу
ему потрафить, не надейся,
хотя пишу я чуть не с детства,
хотя закончил ОГУ,
а если точным быть – литфак,
и сам я, кажется, филолог.
Но силой вещего глагола
я не владею, - это факт.

Из цикла «Кардиостихи»

         14

Так просто, по-библейски,
Стоят по грудь в снегу
леса и перелески
на дальнем берегу.

А ворон над рекою,
Как ангел Азраил,
Их к вечному покою
Давно приговорил.

Зимняя баллада.

Со стороны зима
По-своему красива,
И сводит нас с ума
Снежинки торопливой
Стремительный полет
Куда-то в неизвестность
В ночной круговорот,
В таинственную местность.

И мне бы вслед за ней,
Подхваченной метелью,
Из обморочных дней
Скользнуть пугливой тенью,
И мне, полет свой для,
С высот ночных увидеть,
Как мечется земля
В разгуле и в обиде.

Над спящею рекой,
Над рощей полусонной
В неведомо какой
Снегами занесенный
И все же хоть на миг
Желанный край, а где он,
Отвечу напрямик:
Кому какое дело?

И длится мой полет,
А где-то рядом, где-то
шагах в пяти поет
и плачет ангел света.
Полночный серафим,
Он плачет о разлуке,
И лик его незрим,
И вижу я лишь руки.

И за струной струна под пальцами играет,
А может быть луна
Лучи перебирает,
А может быть, в ночи,
Законы тяготенья
нарушившей, звучит
лишь отголосок пенья:

«Прощай, земная клеть!
Прощай, тюрьма земная!
Успею ли допеть,
И сам уже не знаю.
Неблизок он, мой путь,
дарованный судьбою.
Прощай! Когда-нибудь
Мы встретимся с тобою».

Храмы и монастыри

Костромской Николо-Бабаевский монастырь в жизни святителя Игнатия Брянчанинова и творчестве Н.А. Некрасова

Великий русский историк Н. М. Карамзин писал, что «истинный космополит есть существо метафизическое». То есть он отказывался верить в то, что в мире могут быть люди, равнодушные к судьбе своего Отечества. «Любим его, ибо любим себя». Интерес к истории родной земли – неотъемлемое чувство вложенное в природу человека Самим Богом. «…сердце наше учащенно бьется, когда старец указывает на высокую могилу и повествует о делах лежащего в ней героя». Если мы не знаем истории родного края – то обкрадываем себя. Наша жизнь обедняется, нам становится неинтересно жить. В душе поселяется смятение, раздражение, «охота к перемене мест». И, наоборот, если ты судьбой заброшен в новые края, или, тем паче, вырос здесь, то узнай его историю, познакомься с людьми и событиями – и ты полюбишь эту землю и вместе с этим обретешь то состояние духа, без которого невозможно быть на этой земле счастливым.

Подробнее...

Святые и Святыни

Игумен Иоанн (Котляревский, 1905 – 1964)

Родился игумен Иоанн (в миру Михаил Михайлович Котляревский) 23 марта 1905 года в Костроме, в семье акцизного чиновника Михаила Ивановича Котляревского, сына священника. В семье было трое сыновей, Михаил был средним сыном. В 1920г. в Томске Михаил окончил 5 классов гимназии. В том же 1920 году семья переехала из Томска в Полтаву.

Подробнее...

Статьи

Проблема "Народного духа" в философии и истории

 В отечественной социально-философской мысли идеи «народного духа» появляются в 11 веке. В «Слове и законе к благодати» митрополита Иллариона выражена мысль, что после Христа на земле возникает «царство благодати», пришедшее на смену «царству закона». Христианская вера вводит в мировую историю новые народы, в том числе и русский народ. Историческим народом русский народ становится потому, что через христианство он обретает национальное самосознание, то, что может быть названо народным духом.

Подробнее...