ИЛЛЮЗОРНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ПРОВОДИМЫХ СОВЕТСКОЙ ЕВГЕНИКОЙ ОПЫТОВ ПО СОЗДАНИЮ НОВОГО ЧЕЛОВЕКА

Автор: Прот. Дмитрий Сазонов. . Опубликовано в Статьи

УДК

Д. И. Сазонов, протоиерей

доцент, Костромская духовная семинария (Кострома)

ИЛЛЮЗОРНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ПРОВОДИМЫХ СОВЕТСКОЙ ЕВГЕНИКОЙ ОПЫТОВ ПО СОЗДАНИЮ НОВОГО ЧЕЛОВЕКА

(На примере религиозных общин Верхне-Волжского региона в 1960-1970-е годы).

  1. I. Sazonov, archpriest

Associate Professor, Kostroma Theological Seminary (Kostroma)

THE ILLUSORY REALITY OF THE EXPERIMENTS CONDUCTED BY SOVIET EUGENICS TO CREATE A NEW PERSON

(On the example of religious communities of the Upper Volga region in the 1960s and 1970s).

Начиная с 1920-х годов в СССР широко использовался евгенистический эксперимент по созданию нового, безрелигиозного советского человека. Исследование достижений по данному вопросу на примере религиозных организаций Верхне-Волжского региона показало, что планы советской власти по созданию homo soveticus окончились провалом. При изучении современного этногенеза становится очевидным, что опыты по созданию нового человека в СССР не прошли бесследно. Последствия эксперимента сказываются на состоянии религиозности не столько в количественном измерении, сколько в качественном изменении человека и его религиозности.

Ключевые слова: человек, эксперимент, атеизм, наука, пролетарий.

Евгенистический эксперимент по созданию нового человека  в СССР продолжался без малого 73 года. Особенно жесткой селекции было подвергнуто население СССР с 1917 по 1957 год. Понять психологию эксперимента дает знакомство с книгой профессора психиатрии Калифорнийского университета Джоэла Димсдейла «Мрачное убеждение». В ней автор убедительно показывает технологию евгенистичского эксперимента запущенного с одобрения руководства СССР. Согласно версии Димсдейла, в СССР целенаправленно вычищалась дореволюционная элита страны, классово чуждые пролетариату: аристократия, привилегированное офицерство, духовенство, ученые, предприниматели и зажиточные крестьяне. Голод, откровенный грабеж, расхристианизация общества, коллективизация, система распределения и изъятия, шпиономания, репрессии и стравливание с классовыми врагами, все применяемые для укрепления нового государственного строя меры создавали благоприятную среду и для евгеники. Методы террора против своего народа порождали атмосферу страха и беспомощности, ломали психологические стереотипы, способствовало возникновению у граждан СССР стадного чувства. На вершину выводимой элитарной человеческой породы был поставлен пролетарий-интернационалист, идеалом и предназначением которого было построение коммунизма. В книге «Утопия у власти» М.Геллер и А. Некрич указывают на два столпа советской идеологии – некритическая вера в партию и ненависть к врагу как неотъемлемое качество нового человека homo soveticus.

 Идейная конструкция государства имела все характерные черты религии. Коммунистическая ритуально-мистическая религия во главе с верховным жрецом - Генеральным секретарем партии, с культом святых мощей героев коммунизма, крестными ходами в виде демонстраций, диалектического материализма в виде догматики. «Открылась возможность удивительного психологического парадокса, - писал диакон Владимир Русак, - верующего безбожника»[7, с.115]. К носителям идеологической конструкции прочно была закреплена приставка «советский». Советский врач, советский прокурор, советское правосудие. Советское было отличным и локальным по сравнению с о всем мировым опытом. О «советском» исказившем нормы жизни писал В. Астафьев в повести «Прокляты и убиты».

 Характеризуя опыты коммунистической евгеники и выводимую социалистическим государством породу новых людей оказавшийся в эмиграции философ И. Ильин писал: «Государственная власть не считает личную душу человека самостоятельным источником воли, мысли и дел»[5, с. 191]. Власть видела в человеке в первую очередь, по выражению Ильина, объект произвола, а не субъект права. Человек в понимании социальных технологов мыслился лишь как трудовой механизм. Власть считала, что она вправе вмешиваться в его личную жизнь, диктовать ему, во что ему верить, как думать, как жить. Государство присвоило себе монопольное право владеть как самим человеком-винтиком, его жизнью, так и владеть правом по своему усмотрению давать ему то, в чем он нуждается. То, что государство считало полезным для человека социальной общности. В любой момент власть могла посчитать, что эти homo подлежали унижению или уничтожению, ссылке в концлагеря или к ним должны быть применимы методы профессора А. В. Снежневского, и несогласные с провозглашенной доктриной счастья должны быть помещены в психиатрическую больницу.

 Обращаясь к партийным селекционерам, совершающих эксперимент над людьми Н. Бердяев в своих философских исследованиях об отношениях людей и природе души говорит об индивидуальности каждого человека, о влиянии национальных, расовых, сословных, семейных особенностей на его генетический (органический) код. «Ваш отвлеченный, арифметический человек, - писал он, - есть фикция, а не реальность, он лишен всякого содержания»[3, с.404].

К 1957 году провал социалистического эксперимента стал очевиден. По всей стране в 1950-1960-е гг. прокатились рабочие восстания: в Новороссийске и Новочеркасске, Бронницах и Кривом Роге, Воркуте и Норильске. В Верхнем Поволжье – в Ярославле, Муроме. Экономические отсталость СССР от стран Запада была также очевидна – в начале 1960-х годов, при восторженных заклинаниях пропаганды об успехах в коммунистическом строительстве, в стране не хватало товаров первой необходимости. Провалы обнаружились и в национальной политике, и во всех областях жизнедеятельности государства. Происходила деградация личности советского человека. «Воровство и коррупция приобрели всеобщий характер, - писали М. Геллер и А. Некрич. Ситуация в 1960-х годах позволяла сделать вывод о превращении СССР в «клептократическое государство»<...> В 1973 году на одного жителя СССР приходилось 28,5л. водки. Только в 1974 г. к суду было привлечено 600 000 шоферов за вождение машины в «нетрезвом виде». Каждое дело заканчивалось осуждение на лагерный срок»[4, с. 738]. В 1960-м году был принят новый уголовный кодекс РСФСР, особенностью которого было ужесточение наказания за хищение социалистической собственности (экономические преступления), которое приравнивалось к общественно опасным деяниям, посягающим на государственный строй СССР.

На протяжении всего периода истории СССР в стране была организация, которую большевикам не удалось уничтожить – это Русская Православная Церковь. Несмотря на провозглашенную официально лояльной советской власти, несмотря на относительную советскость своих чад, Церкви удалось сохранить в людях дух свободы и дух индивидуальности. Своим наличием в советском обществе Церковь свидетельствовала о сопротивлении коммунистической утопии. Ее пастырями стали после революции 1917 года бывшие дворяне и офицеры, философы и педагоги, экономисты и врачи. Назовем дворянина Патриарха Алексия (Симанского, 1877-1970), сына адмирала ярославского протоиерея Бориса Старка (1909-1996), лауреата Сталинской премии хирурга святителя архиепископа Луку (Войно-Ясенецкого, 1877-1961) На волне протестного движения голосом свободной Церкви были религиозные диссиденты священник Г. Якунин, рукоположенный в Костроме Н. Эшлиман, миряне рязанец А. Солженицын и кировчанин Б. Таланов.

Вплоть до 1990-х годов, до момента легализации, в стране наличествовали незарегистрированные православные общины. Особенно их было много в Ивановской и Владимирской областях Верхнего Поволжья. Об «безгрешных катакомбах» подробно рассказывают А. Беглов и прот. А. Маковецкий. Мотивированной советской статистикой религиозность населения в СССР (верующих РПЦ) обычно показывалась на уровне 20%. Исследователи указывают на некорректность статистики. Она не учитывала тайных христиан. Наличие незарегистрированных религиозных общин показывает, что при наличии жесточайшего контроля партийных государственных и следственных органов, находились те, кто был не согласен с политикой и идеологией правящей партии. Те, кто жили в мире своих идеалов и их исповедовали. Например, на приходе в Толпыгино Ивановской области при отсутствии официально зарегистрированных монастырей в 1960-е годы образовалась монашеская община. Такая же монашеская община находилась в д. Тетеринское Нерехтского района Костромской области и в кафедральном Воскресенском соборе г. Костромы. Молодой реставратор Алексей в1982 году стал священником, в 1979 году принял священнический сан зав.кафедрой иностранных языков костромского пединститута Г. Эдельштейн. Уроженец Костромской области философ А. Зиновьев раскрыл черты и охарактеризовал тип нового коллективного человека – homo soveticus. Все они свидетельствовали о тщетности принимаемых властями усилий по созданию бесклассового, безрелигиозного общества.

Несмотря на всеобъемлющий характер атеистической пропаганды, рост религиозной обрядности был повсеместным явлением на территории СССР. В Костромской, Ивановской, Владимирской и Ярославских областях рост регистрируемой обрядности с средины 1950-х годов вызывал недоумение у советских и партийных органов. Согласно статистике, приводимой Д. Поспеловским, коэффициент людей, верующих в Бога, или тянущихся к вере, в 1960-1970-е годы стал не ниже, чем 50-60 лет назад, несмотря на заверения пропаганды еще в 1930-е годы в СССР не будет верующих.

Как только наступило время изменения государственно - общественных отношений, стала проявляться активность верующих. Данные по Костромской области за почти 10 лет, с 1989 по 2000 годы, указывают, что численность храмов в ней увеличилось с в 3, 6 раза (с 71 до 256 церквей, плюс 46 часовен). Было возрождено 11 монашеских обителей. Также, в 3,6 раза увеличилось количество священнослужителей (с 66 до 226 клириков). При Богоявленско-Анастасииной и Пахомиево-Нерехтской обителях учреждены богадельни и приюты для детей-сирот. Детский дом семейного типа был создан в с. Ковалева Нерехтского района[2, с.239].

Наряду с тщетностью потраченных на воспитание людей в духе атеизма усилий, он отмечал произошедший в стране упадок нравственности и снижение духовно-нравственного влияния Церкви на жизнь человека. «Атеизм явился распространителем этического нигилима, цинизма, ощущения беспочвенности и бессмысленности жизни в полном соответствии с пророческими словами послания православных епископов Советскому правительству», - писал Д. Поспеловский[6, с.87].

 Изменения общественного и государственного строя начавшиеся в СССР в конце 1988 годов показали непримиримые противоречия ценностей в обществе и человеческой личности, которые закончились крахом социалистической системы и способствовали распаду страны. Противоречия показывали на ложные иллюзии творцов «нового мира» - большевиков изменить человека, которые не соответствовали реальному состоянию общества в СССР. Оказалось, что прописываемое пропагандой народное единство в значительной мере держалось на тоталитарно-авторитарной форме управления, на идеологии советского патриотизма и на общих историко-культурных ценностях, в том числе, ассоциирующих СССР с имперской Россией.

  Между тем, нельзя не указать, что евгенистические опыты не прошли даром. В настоящее время их можно видеть в постсоветской России на примере противоречий будоражащих общество: национальных, социо-культурных, политических. Современное состояние общества показывает, что преодоление техногенных иллюзий прошлого по унификации человека посредством соответствия его евангельскому учению будет способствовать духовно-нравственному оздоровлению общества и человека. «Таким образом, все проблемы века сводятся к главной: атеистическому помутнению человека, засилью государственного атеизма, - писал философ и богослов В. Аксючиц. Он указывал, что «только христианство способно вывести современный мир и из духовного тупика», и уточнял: «только русское православие как тысячелетний духоводитель народа может стать средоточием духовного оздоровления народа, общества, человека»[1, с. 233]. С ним трудно не согласиться!

Библиографический список

  1. Аксючиц В. Атеистическая идеология. Государство. Церковь. // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси : сб. ст. / сост.М. Назаров. – М. : Столица, 1991 . С.233.
  2. Александр (Могилев), митр. Больше всего на свете люби Церковь Божию: Проповеди, слова и речи, интервью, статьи, выступления. — Астана, 2017. С.239 -241.
  3. Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции (статьи 1917-1918г.). Философия неравенства. YMKA-PRESS. Pasris, 1990. C.404.
  4. Геллер М., Некрич А. Утория у власти.История советского Союза с 1917 года до наших дней. Лондон, 1989. С.738.
  5. Ильин И. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России. Статьи 1948-1954 годов. В 2-х т. Т. 2. М.: МП «Рарог», 1992. С. 191.
  6. Поспеловский Д. Подвиг веры в атеистическом государстве // Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси: сборник. М.: Столица, 1991. С. 87.
  7. Русак В. Пир сатаны : Русская Православная Церковь в "ленинский" период (1917-1924) / Владимир Русак. - London (Canada) : Заря, 1991, С.115

Храмы и монастыри

Троицкий собор Ипатьевского монастыря. Наружные росписи середины XVII века

В 1956 году Костромская специальная научно-реставрационная производственная мастерская приступила к комплексной реставрации всех зданий ансамбля Ипатьевского монастыря и стенного письма в Троицком соборе.(1) Проект реставрации был тщательно проработан. Был выявлен и собран большой комплекс документальных и иконографических материалов в библиотеках, музеях и архивах страны. С особым вниманием изучались документы реставрационных работ 1912-1913 годов.

Подробнее...

Святые и Святыни

Монахиня Варвара (Виноградова, 1891- 1961?)

Василиса Федоровна Виноградова родилась в 1891 г. в д. Панфилово Любимского уезда Костромской губернии в крестьянской семье, закончила Ермаковскую сельскую школу. До 1922 года жила в родной деревне, духовно окормлялась у иеромонаха Иаково-Предтеченского Железноборовского монастыря Иоасафа (Сазанова). Странничала. С 1926 года жила в сторожке при Никольской церкви с. Секша, работала просфорней, пела на клиросе. Посещала общину тайного монашества в Любимском районе[1]. В 1928 г. приняла монашеский постриг в Успенской церкви от иеромонаха Серафима (Конюхова?).

Подробнее...

Статьи

Протоиерей Павел Острогский. Жизненный очерк

Будущий священномученик Павел Острогский родился 7 июля 1877 г. в с. Прискоково Костромского уезда (ныне - Красносельский р-н Костромской обл-ти) в семье потомственных священнослужителей. В 1892-1898 гг. он обучался в Костромской духовной семинарии, после окончания которой два года работал учителем церковно-приходской школы в своем родном Прискоково.

Подробнее...